Ученик Бешеного - страница 11

Эта работа, несмотря на приличную зарплату, не устраивала бывшего афганца. За мощной спиной внушительного мужчины — как‑никак, а рост метр девяносто три сантиметра что‑то да значат — были служба в Кремлевском полку, в морской пехоте, в спецназе ВДВ, война в Афганистане, где он был

дважды ранен. Все это не позволяло ему смириться с работой охранника. И когда они случайно встретились с Рокотовым и он узнал, что Константин подыскивает себе помощников для оперативной работы, Иван, нисколько не раздумывая, предложил свою кандидатуру. И конечно же был безоговорочно принят.

А через некоторое время Иван рассказал Константину о своем старом приятеле, с которым работал еще в «Герате».

Ясно, «Герат» не нуждается в представлении, — заметил Константин, — но ты мог бы немного рассказать об этом человеке, чем он может быть полезен нашему небольшому, но спаянному коллективу?

Естественно, — пробасил Иван и благодушно улыбнулся. — Колесников Константин Серафимович, как видишь, твой тезка. Как и Савка, тоже сирота, закончил спецшколу со спортивным уклоном. Как и я, прошел спецназ. Служил на восточных границах, овладел восточными единоборствами. Четыре года провоевал в Афганистане, был ранен, награжден. Но это так, — отмахнулся Иван, — для характеристики. Для нашей команды пригодится тем, что год назад закончил юридический институт и этот год проработал не абы кем, а следователем в Московской городской прокуратуре. Чтобы предупредить твои вопросы, скажу сразу: Колесо оттуда уволили — начальству не понравились его самостоятельность и независимость. Если тебе интересно мое мнение, то Колесо парень толковый, не подведет и не предаст никогда.

Говорил с ним о работе у нас? — спросил Константин.

Если бы я с ним переговорил, то пришлось бы его брать к нам на работу, — серьезно ответил Иван. — Он не из тех людей, которым принято отказывать.

А если он мне не понравится?

— Если он тебе не понравится, значит, и я в тебе ошибся, — жестко отрезал Иван.

— Даже так! — недовольно нахмурился Рокотов.

— А мне кажется, по–другому и быть не должно: есть вера — начинаем вместе пахать! Нет ее — и начинать не фига! Важен единый, слаженный коллектив, как семья! — сказал, будто отрубил Иван Калуга и пояснил: — Работа у нас такая, что спина должна быть защищена на все сто, чтобы мысли не отвлекались на беспокойство…

— Что ж, резонно, — задумчиво проговорил Рокотов, — ладно, приводи своего Колесникова…

Когда Иван ввел своего протеже в офис, Константин, едва взглянув на него, сразу воскликнул:

— Когда, Иван, что же ты сразу не сказал, что твой приятель был в команде Бешеного?!

— Откуда… — начал было Колесников, но, внимательно посмотрев на Рокотова, улыбнулся и недовольно покачал головой: — И как это я так опростоволосился? В первый момент промелькнуло, что лицо вроде бы знакомо, но… — он взмахнул рукой, — ты же, как мне кажется, тоже должен был быть в команде…

Обстоятельства… — Рокотов пожал плечами, не очень‑то желая вспоминать, что Савелий тогда не взял его на архисложное задание по совету своего крестного — генерала Богомолова, и, чтобы отвлечься от неприятных воспоминаний, перевел разговор в другое русло: — Но мы с тобой впервые увиделись в «Герате»: как раз в тот день я увольнялся.

— Черт! Действительно! — недовольно воскликнул тезка Константина. — Два ноль не в мою пользу, никогда за собой такого не замечал.

Колесников всерьез огорчился, и Рокотов решил смягчить ситуацию:

— Не горюй, тезка, как говаривал наш общий друг: «Пусть это будет самым большим огорчением в твоей жизни!»

Нет! — лукаво сверкая глазами, подхватил Иван и заговорил с кавказским акцентом: — Э–э, дарагой, нэ правылно гаварыш… Наш Бэшэный го- ворыл так: «Пуст это будэт самоэ болшое огорчэныэ в твой жизни! Э!» — Он смешно вскинул указательный палец.

Все дружно рассмеялись, и к ним в кабинет заглянула обеспокоенная Вероника.

Заходы, красавыца! — в тон Ивану пригласил Рокотов и, как только девушка вошла и прикрыла за собой дверь, повернулся к Колесникову и вопросительно взглянул на него.

Иван мне обрисовал вкратце, чем вы тут занимаетесь, — начал тот и сделал многозначительную паузу, но никто на реплике Рокотова даже не улыбнулся: все внимательно слушали Колесникова, словно понимая серьезность момента.