Удивительные истории о словах самых разных - страница 12
мне в основном понятны, но я не буду в них вдаваться, чтобы не бросать тень на старших коллег по переводческому цеху.
В русскую речь слово «юмор» вошло в Петровскую эпоху. Оно было заимствовано прежде всего из немецкого языка (Humor, читается «хумóр»), хотя без влияния английского (humour, читается «хью́мор») и французского (тоже humour, но читается «юмóр») тут не обошлось, поэтому в нашем языке долгое время сохранялись две формы написания этого слова: «юмор» и «гумор».
Процесс восприятия слова «юмор» русским языком был довольно долгим. Например, у Пушкина этого слова – ни в одной из форм – нет вовсе, о чем свидетельствует «Словарь языка Пушкина». Есть, правда, существительное «умора», прилагательное «уморительный», глагол «уморить» и наречие «уморительно», особенно любимое Александром Сергеевичем, – оно встречается в его наследии 15 раз. Вот только к «юмору» эти слова не имеют никакого отношения – они восходят к латинскому «морс» (mors), а если заглянуть подальше во времени – то к древнеиндийскому «марас» (máras): и то, и другое означают «смерть». Вот такая непростая, даже печальная история с «уморой», которая в русском языке означает «нечто очень смешное».
В «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля (1863–1866) есть уже оба слова – и «юмор», и «гумор». Владимир Иванович Даль даже пояснил: «Гумóр, лат. [humor], переиначено англичанами в ю́мор, и в этом виде принято у нас, в знач. остроумия, веселого, забавного и острого выражения, добродушной колкости, насмешки, шутливой остроты».
Даль – «подозрительная» фамилия: как-то странно она рифмуется с упомянутой выше фамилией Стендаль. На самом деле ничего подозрительного, и даже рифмы особой нет: и там, и там – одно и то же слово «даль». Отец Даля был обрусевшим датчанином, звали его Йохан Кристиан вон Даль (Johan Christian von Dahl), а dahl в датском языке – одно из написаний слова dal, «долина». Так что фамилии Даль и Стендаль – однокоренные.
В словаре А. Д. Михельсона «Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней» (1865) – опять-таки две формы. И в «Словаре иностранных слов, вошедших в состав русского языка» (1910) А. Н. Чудинова тоже. А вот в «Толковом словаре русского языка» (1935–1940) под редакцией Д. Н. Ушакова уже один только «юмор», «гумора» больше нет. Как нет его и в «Словаре русского языка» С. И. Ожегова (первое издание 1949 год), и во всех последующих толковых словарях русского языка – вплоть до наших дней.
Так что же, «гумор» исчез напрочь? Вовсе нет. Он присутствует в медицинской лексике, где есть слово «гуморальный» – «относящийся к жидким внутренним средам организма» («Большой медицинский словарь», 2000), и даже… в табачном обиходе – в виде слова «хьюмидор» (встречаются написания «хумидор» и гумидор»). Это «воздухонепроницаемый контейнер, предназначенный для поддержания влажности сигар или табака». Я привел краткое определение, переведя его из «Оксфордского словаря английского языка», – ведь слово humidor появилось сначала в английском языке, в первом десятилетии XX века, и только недавно перелетело на нашу почву.
Обратили внимание? «Жидкие… среды», «поддержание влажности». «Гумор» продолжает быть верным своему истинному значению. Да и юмор тоже остается влажным.
Ведь юмор – не что иное, как веселые слезы души. Это мое собственное определение, может быть, не вполне оригинальное, но и не совсем банальное. Во всяком случае, Николай Васильевич Гоголь со мной согласился бы.
Как известно, юмор бывает добродушный, острый, злой, тонкий, искрометный, язвительный, саркастический… А бывает – тупой, злобный (между «злым» и «злобным» – существенная разница), тухлый, самодовольный, плоский… Случается, эти характеристики сходятся: острый юмор вдруг начинает подванивать тухлятиной, а плоская шутка неожиданно оборачивается тонкой стороной.
Если говорить о плоском юморе, то не могу не привести один анекдот. «Не могу не привести» – хотя бы по той причине, что это первый анекдот, услышанный (если быть правдивым, то – подслушанный) в моей жизни. Было мне тогда что-то около трех лет. Анекдот такой: