Удивительныя приключенія Ноно - страница 8

, король Плутократіи[4], посылаетъ въ окружающіе нашу маленькую общину лѣса своихъ тайныхъ агентовъ, которые берутъ въ плѣнъ и уводятъ въ рабство тѣхъ изъ насъ, кто неосторожно отойдетъ далеко отъ другихъ, — и, улыбнувшись еще разъ дѣтямъ, она исчезла.

Дѣти разбрелись въ разныя стороны. Только нѣсколько человѣкъ остались съ Ноно и стали разсматривать его.

— Какъ тебя зовутъ? — спросила, обращаясь къ Ноно, дѣвочка, лѣтъ семи-восьми.

— Ноно, — проговорилъ Ноно, очень смущенный устремленными на него взглядами.

— Меня зовутъ Мабъ, — продолжала маленькая шалунья, — если хочешь, мы будемъ друзьями; твое лицо мнѣ нравится. Я покажу тебѣ, какъ мы играемъ. Ты увидишь, здѣсь очень весело. Учителей, которые наказываютъ и все время надоѣдаютъ своимъ «тише!» «тише!» здѣсь нѣтъ. Потомъ я тебя познакомлю съ Гансомъ и Бикетъ — это мои друзья, — но у меня много и другихъ товарищей; ты познакомишься со всѣми. Не правда ли, Гансъ, ты будешь другомъ новичку? — сказала дѣвочка.

— Я? Конечно, — отвѣтилъ мальчикъ лѣтъ десяти, — если только онъ хорошій малый. Сколько тебѣ лѣтъ? — спросилъ Гансъ, обращаясь къ Ноно.

— Девять.

— Ты откуда? — спросила Ноно другая дѣвочка.

— Ахъ, эта Саша! Какая она любопытная! — воскликнула Мабъ. — Здѣсь не обращаютъ вниманія на то, откуда кто пришелъ. Были бы только они хорошими товарищами. Пойдемъ лучше играть. — И, схвативъ Ноно за руку, она прибавила: — хочешь, пойдемъ посмотрѣть садъ?

— Да, хочу.

— Ты забыла, что скоро пора собирать фрукты для ужина, — замѣтила ей другая дѣвочка; это и была Бикетъ, о которой говорила Мабъ.

— Ахъ, да! Совсѣмъ забыла. Да ты успѣешь посмотрѣть садъ и завтра. Пойдемъ-ка лучше за корзинками.

И всѣ толпой направились къ лужайкѣ, на которой стоялъ высокій и крепкій съ виду человѣкъ. Рукава были засучены на его мускулистыхъ рукахъ, обрамленное черной шелковистой бородой лицо дышало силой и энергіей, глаза были кроткіе и ясные.

Окруженный дѣтьми, онъ раздавалъ имъ корзинки. Дѣти прыгали около него и кричали: «Мнѣ! Мнѣ, Ляборъ!»[5]

— А Солидаріи некому, значитъ, будетъ сегодня помогать? — сказалъ Ляборъ, улыбаясь и показывая на молодую женщину, стоявшую рядомъ.

— Мы были съ ней сегодня утромъ, — отвѣтило нѣсколько мальчиковъ и дѣвочекъ.

— О, я съ удовольствіемъ пойду съ ней! — сказала Бикетъ.

— И я, и я тоже! — отозвалось еще нѣсколько человѣкъ и, взявъ маленькія ведра, которыя протягивала имъ Солидарія, они пошли съ ней къ строенію на другомъ концѣ лужайки.

Ноно молча стоялъ около Мабъ и Ганса, оставшихся съ Ляборомъ.

— Бери же корзинку, — сказалъ Гансъ, подталкивая Ноно локтемъ. — Ляборъ, дайте корзинку новичку!

— А, это тебя Солидарія взяла подъ свое покровительство, — сказалъ Ляборъ. — Подойди-ка сюда, мальчикъ. Ты, какъ я вижу, ужъ нашелъ себѣ друзей. Понравится ли тебѣ здѣсь, какъ ты думаешь?

— Я думаю, что да, — отвѣтилъ Ноно, беря корзинку и серпикъ, которые протягивалъ ему Ляборъ.

— И я увѣренъ въ этомъ. Иди же съ товарищами, они покажутъ тебѣ, что надо дѣлать.

Когда раздача корзинъ была закончена, дѣти раздѣлились на группы и разсыпались по фруктовому саду.

— Пойдемъ, — сказала Саша, — тѣ, другіе, ужъ ушли съ Либерта[6] доить коровъ. Я тоже очень люблю молоко, но мнѣ не нравится сидѣть передъ коровами; я всегда боюсь, чтобы онѣ меня не лягнули. Лазать на деревья гораздо интереснѣе.

— О, а я, — перебилъ ее Гансъ, — я очень люблю работать на скотномъ дворѣ; я люблю коровъ, — онѣ никогда не бодаются; онѣ такія добрыя и спокойныя; но я ужъ былъ тамъ сегодня утромъ. А теперь хочется дѣлать что-нибудь другое.

Къ кучкѣ дѣтей, гдѣ были Ноно, Гансъ и Саша, присоединилось еще нѣсколько дѣтей.

— Что мы будемъ собирать? — спросилъ одинъ изъ нихъ.

— Я не знаю. Ты что больше любишь? — спросилъ Гансъ, обращаясь къ Ноно. — Видишь, здѣсь есть виноградъ, персики, груши, сливы, бананы, ананасы, смородина, земляника. Выбирай.

И онъ указалъ Ноно на огромный плодовый садъ. Здѣсь были собраны фруктовыя деревья со всего земного шара, здѣсь постоянно можно было найти спѣлые плоды всѣхъ временъ года; одни деревья одной и той же породы еще только цвѣли, на другихъ уже висѣли зрѣлые и сочные плоды.