Удовольствие - страница 35

— Лика, девочка моя, я виновата перед тобой, — жестом остановив собирающуюся возразить девушка, продолжила Анита. — Я солгала тебе…  Монику оперировал не дежурный хирург…  Операцию проводил сам Жиральд Ларош, и он не…  отказывался от моей дочери, наоборот, он проводил с ней столько времени, пока она не открыла глаза, даже ночью он не спал, сидя в ее палате, если ей становилось хуже или поднималась температура.

Что-то треснуло внутри Анжелики, и она вмиг стала безжизненной, такой же, как это клиника и все в ней находящееся. Разорвалось на части. Разбилось на тысячу осколков.

Какая бывает реакция у человека, когда у него отнимают что-то дорогое? Он кричит, плачет, впадает в истерики и пытается вернуть то, без чего не в силах прожить ни минуты.

Но, вряд ли, на его лице сохранится спокойная и невозмутимая улыбка…

У Анжелики забрали самое главное…  У нее нет соломинки, за которую она цеплялась, пытаясь сохранить душевное равновесие и не позволить безграничной боли затопить ее. А что теперь? Осталось только тонуть в бушующих волнах безжалостного мира, не имея спасительного щита, защищающего от новых ударов судьбы.

— А Моника тоже молчала? — Анжелика не узнавала собственного безжизненного голоса, хотя в данный момент перед ней раскрыли, возможно, самую жестокую правду, режущую внутренности без ножа.

— Нет, она ни о чем не знала, потому что я скрывала от нее также, кто спас ей жизнь, зная, что она бы непременно проболталась, — слегка удивленно восприняла пассивность племянницы, Аниты, ожидая того, что ей придется успокаивать или подбадривать Лику, но последняя сохраняла тишину, о чем-то задумавшись.

— И Сандер тоже, не так ли? — пробормотала Анжелика, столкнувшись с тем, что вся ее жизнь пропитана ложью, предательствами и обманами. Неужели нет шанса выбраться из болота, тянущего ее ко дну? Почему самые близкие люди ранят ее?

— Лика, твой муж… — Анита сделала значительную паузу, задерживая дыхание, ища правильный подход, ведь иногда словом можно убить, однако Анжелика опередила тетю, выдержанно подытожив:

— Понятно, он знал и врал мне…  Хотя, почему бы ему не лгать, ведь вокруг меня одна ложь?! Больше или меньше, без разницы.

С Анжеликой что-то происходило. Казалось, силы предательски оставляют ее тело, будто еще немного, и она окончательно сдастся противной слабости, тем не менее девушка поднялась на ноги со второй попытки, ибо в первый раз она едва не упала, удержавшись за стену под испуганное восклицание тети.

— Лика, что ты надумала? — недоуменно спросила Анита, встав для подстраховки в случае, если она вновь покачнется. — Сандер, конечно, поступил неправильно, придумав всю эту ложную историю. На твоем месте, я бы поговорила с ним и разъяснила причину его поведения, потому что со мной он постоянно избегал этой темы, а у тебя есть право жены.

— Люблю я его или нет, но я не смогу его бросить…  Он сломается окончательно, и никто не поможет ему, кроме меня, — скорее для себя, чем для тети произнесла Анжелика без прежней уверенности.

— Лика? Ты бледна, присядь! — встревожилась ни на шутку Анита, протянув руку к ней, на что Анжелика никак не отреагировала, продолжая тяжело идти в противоположную сторону, и до Аниты постепенно дошло, что она направляется к…  Жиральду Ларошу. Боже, что она наделала! Катерина, вряд ли, простит ее за рассказанное, ведь раскрытая тайна может сблизить двух разлученных возлюбленных, и Анита не знала, к чему приведет это. Хорошо или плохо? Конечно, она не ненавидела Жиральда, так как он буквально вырвал с того света ее дочь, тем не менее поощрять его не собиралась. Во — первых, между ними не должно быть больше связи по той причине, что у Анжелики есть муж, а во — вторых…  Нет, одного твердого утверждения достаточно.

Лика не осмелится изменить Сандеру, наученная горьким опытом того, как больно оказаться преданным. Анита надеялась на благоразумие племянницы, все же предательские ростки подозрения засели в ней.

— Входите!

Анжелика прикрыла дверь, прислонившись спиной к холодному деревянному материалу, чувствуя, как дрожь охватывает тело, затем отступает, позволяя занять ее место жару.