Угадай кто папа - страница 16

— Что же с тобой было? — прищурился я, вглядываясь в её медовые глаза. — Дай угадаю! Ты отрывались со своим бывшим, пока я гнил в той больнице?

Она, наконец, отпрянула от меня, присев на стул. Я тоже выпрямился и продолжил есть через силу. Когда я нахожусь рядом с этой девушкой, то становлюсь ещё более взвинченным, если остаюсь голодным.

— Ошибаешься! Я уже говорила, что не видела его после всего, — холодно произнесла она, сложив руки на груди.

Ненавижу его! Я никогда не смогу спокойно назвать его имя! После того, что он сделал с Элей… После того, что он сотворил с нами…

Боже… Снова я ощущаю ту же самую боль, о которой только совсем недавно смог забыть. У меня получилось запрятать её глубоко в себе, закрыв на тысячу замков. Я кое-как заглушил её приятными воспоминаниями, и тут эта болячка без приглашений вновь дала о себе знать, благодаря одному лишь упоминанию.

— Тогда в чём же причина?

Она открыла было рот, но вдруг передумала, а я просто не стал вытягивать из неё слова. Не хотел.

Спустя лишь минуту она тихонечко спросила меня:

— Скажи, ты был в своей квартире в Прокопьевске?

При чём здесь моя квартира?

— Нет, я ни разу туда больше не возвращался.

— Тогда я не могу тебе рассказать. Извини, — с сожалением ответила она, а после протянула свою руку в мою сторону, будто хотела прикоснуться ко мне. — Ну, а ты? Что у тебя нового?

— Что у меня нового? Да ничего! Абсолютно, — не мог я дать ничего конкретного в ответ.

Я усердно размышлял над тем, как может Прокопьевск быть связан с вопросом Крис.

— Так я и поверила. Хотя знаешь, судя по тому, как ты меняешь женщин, то ты прав. Ничего нового! Всё по-старому!

Да сколько можно!?

— Это всё сплетни! Я публичный человек. Каждый зарабатывает, как может. Кто-то, к сожалению, играет не по правилам и приписывает мне каждую встречную, — я ухмыльнулся и продолжил: — Готовься к тому, что и ты окажешься в этом списке. Нас пару раз уже сфоткали, а ты даже и не заметила.

— Правда? — оглядывалась по сторонам в поисках папарацци. — Вот же блин!

Что за реакция?

— Я научился не обращать на это внимание. И, Крис, у меня не было серьёзных отношений с тех пор, как мы с тобой расстались.

— Ты что, в монахи записался? — натянуто рассмеялась она. — Ещё скажи, что принял целибат!

— Нет, если ты хочешь знать, были ли у меня женщины в принципе, то конечно же! Я же здоровой мужчина, — без доли стеснения сказал. Мне уже нечего скрывать от неё.

— Ну да, как же я сразу об этом не подумала, — фыркнула с кислой миной на лице. — Здоровый и чрезвычайно самовлюблённый к тому же.

Я наблюдал в её глазах плохо скрываемую досаду и в то же время притворное равнодушие, но меня не обмануть. Я знал её слишком хорошо. Настолько, что эти знания порой являлись ко мне во снах, бередя незажившие раны.

Довольно!

— Можно подумать, ты поставила крест на своей личной жизни.

— Нет, почему же? У меня появился парень в «Симс», — с хитрецой ответила и её лицо махом окрасилось в пунцовый цвет. — Ну а что? Зато с ним нет никаких проблем. Он идеальный, в отличии от некоторых.

Я громко рассмеялся такому неожиданному заявлению, чем привлёк к нашему столику внимание посетителей.

— Извини, не ожидал услышать от тебя подобного рода душераздирающие откровения.

Её губы расплылись в застенчивой улыбке. Она нервно смяла в руках салфетку и запульнула ею в меня. Я даже не стал уворачиваться. Отчего-то у меня появилось острое желание лицезреть её такой жизнерадостной ещё с некоторое время. Чем дольше — тем лучше. Я вдруг вспомнил, что её улыбка — недостающий элемент моего счастья.

В настоящий момент так уж точно.

Этих недостающих фрагментов наберётся ещё бесчисленное множество, но всё же пока мне и этого достаточно.

— Дурак ты, Димуров!

Я расплатился за ужин, а после мы отправились исследовать окрестности вдоль набережной.

Мы добрались до колеса обозрения, обогнули улицу до речного порта, разговаривая при этом о сущих мелочах.

Мы вспомнили о том, как однажды я решил похвастаться перед Крис своими кулинарными способностями, в результате чего ей пришлось уплетать обуглившийся омлет, выдавая его за изысканный деликатес, чтобы не задеть тем самым мои чувства.