Уик-энд - страница 10

Господи, почему? Рик не видел, какой повод для сцены он мог дать в последнее время, но Морин не нуждалась в поводе. Она могла выкопать его в прошлом или будущем. Морин была существом из научно-фантастического романа, она умела двигаться сквозь время по собственной капризной воле.

Нет, он не удивлялся её недовольству, он лишь спрашивал себя, не убьют ли они когда-нибудь друг друга. На прошлой неделе она бросила в него массивную агатовую пепельницу, которая вполне могла раскроить череп. Однако вышло так, что разбились лишь старинные часы.

Она сделала первый ход.

— Ну, кто это будет в этот уик-энд?

Он хотел удержаться от ответа на её глупый вопрос, но что-то (Что именно? Светское воспитание? Человеческая слабость?) заставили его поддаться на провокацию.

— Что ты имеешь в виду?

— Кто станет твоей жертвой? — продолжила Морин. — Кто ляжет на твой алтарь?

— Только ты, дорогая.

— Лжец.

Это было только началом. Она ещё не развернулась во всю мощь.

— На острове будут только две женщины, и это, конечно, ограничивает твой выбор. Я уверена, что ты уже имел Лайлу. Остается наша дорогая Поппи.

— Ты все за меня продумала, — дружелюбно произнес Рик.

Она хочет, чтобы он заявил об отсутствии у него подобных намерений. Хочет, чтобы он соврал. Но ему не хотелось лгать.

— У тебя совершенно отсутствует совесть, да? — не унималась она.

— Я — настоящий монстр.

— Ты знаешь, что я права. Я думала, что психиатры в первую очередь поддаются психоанализу и быстро становятся нормальными людьми. Что случилось с тобой?

— Я — исключение.

— Ты всегда ищешь, ищешь, ищешь.

Она повысила голос на полтона. Зажгла новую сигарету от недокуренной.

— Дюжины женщин не способны удовлетворить тебя. А что должна делать я? Сидеть дома? Если бы у меня была какая-то работа, я бы смогла себя занять.

— Ты не сидишь дома. Ты развлекаешь поэтов. Или на этой неделе художников?

— Тебе все представляется чертовски простым, Рик, да? Ты такой загадочный, отстраненный, сексапильный, женщины падают на спину, стоит тебе улыбнуться. Это не отнимает у тебя удовольствие? Разве не было бы более волнительным и интересным, если бы тебе приходилось немного потрудиться?

Как и многие другие обвинения Морин, это было одновременно справедливым и ложным. Похоже, в этом мире все является одновременно правдой и ложью, подумал Рик. Он действительно всегда в поиске. Она права. Иногда в нем внезапно пробуждалось желание (порой это происходило в отношении пациента, что было крайне опасным) приблизиться к объекту, исследовать, проверить, не ждет ли его на сей раз что-то волнительное и способное принести удовлетворение. Еще одна победа. Очередная хорошенькая женщина — невидимый трофей, который можно повесить на невидимую стену.

В то же время секс всегда приносил ему разочарование. Уложив женщину в постель, ощутив наготу и движения её тела, соприкоснувшись с незнакомой чужой плотью, вдохнув аромат неведомого ранее запаха, он терял интерес.

После секса он хотел избавиться от партнерши. Не желал находиться более возле нее, думать о причинах, ещё недавно делавших этот контакт необходимым ему.

Почему это казалось таким важным, нужным? — спрашивал он себя после каждой интимной близости.

Морин, разумеется, не догадывалась о его чувствах. Он имел много женщин в прошлом и по-прежнему искал новых связей; знакомый зуд будет и дальше охватывать его (сколько раз ему казалось, что сейчас все будет иначе?), но он определенно не испытывал сильного наслаждения. Он искал чего-то большего, но, похоже, безуспешно. Он так определял в своей научной манере различие между страстью и сексуальным желанием:

«Разница становится заметна не во время полового акта, а после него. При чисто сексуальном контакте мужчина и женщина отвергают партнера по его завершении, более того, они могут сожалеть о случившемся. Когда имеет место страсть, любовники тянутся друг к другу, огорчаются из-за необходимости расстаться. Поэтому близость продолжается, обретая определенный стереотип и ритм».

Он часто формулировал подобные теории. Иногда он обсуждал их с другими психиатрами, иногда предлагал для обдумывания пациентам, иногда убирал в дальний ящик своего сознания.