Уикенд на Кассандре - страница 3

  Разбудила его Катерина. Посмотрела не бледно-зелёное лицо, и тут же убежала за отцом. Павел Петрович, как ни странно, смеяться не стал, а неожиданно бережно прощупал живот, успокоил, что, мол, ничего страшного, просто переел, и прислал Катерину с какой-то таблеткой и несладким чаем.

  Энди, почти пришедший в себя, прихлёбывал горячий чай и пытался понять, почему на других тренингах такого не было. Или он так не объедался? И вообще, почему вполне нормальный биологический процесс оказался для него таким шоком? Ну да, естественно, в Городе такие функции организма не прописаны. И вообще, они явно лишние и крайне неэстетичные.

  Последнюю мысль он, видимо, озвучил, чем вызвал смех Катерины. Обиделся: - И ничего смешного, человек страдает.

  - Извини, я не хотела. Но это действительно смешно, когда скопище электронов вдруг осознаёт, что у него появился желудок и прочие сопутствующие органы.

  Забрала пустую кружку, неожиданно погладила по влажным от пота волосам, и вышла. Через мгновение вернулась, приоткрыла дверь и насмешливо добавила: - Секс в реале тебе, наверное, тоже не понравится.

  Когда Энди вышел на террасу, выяснилось, что его спутников увёз Павел Петрович. А с ним заниматься будет Катерина. Ну, он был не против. Не считая того, что она называла его Андрюшей, что бесило неимоверно.

  Попытался объяснить, что имя Энди он выбрал не просто так, а в честь своего кумира, Энди Уорхола. Естественно, на фамилию не покушался, выбрал Кэмпбелл, в честь знаменитого супа. Но она вряд ли знает...

  Катерина знала. И предложила, раз уж так не нравится Андрей, называть его Томатиком. Или Рисиком. А может быть, Супчиком?

  Энди невольно рассмеялся: Супчик - это круто. И согласился на Андрея.

  Программа оказалась насыщенной. Заехали в местный магазинчик и купили для Энди большую бутылку минеральной воды. Катерина необидно посмеивалась - мол, не забудь, что вода тоже предполагает... Чтобы детская неожиданность не случилась.

  Посмотрели на прирученных дельфинов, которые помогают загонять рыбу. Кататься на них Андрей отказался, сославшись на холодную воду. А то от поноса вылечили, а теперь от простуды лечить будете? Но восхитительную на ощупь дельфинью спину погладил, и удостоится вполне благожелательного свиста.

  Потом было обозревание горизонта со скалы Фурка. Бог ты мой, какие краски, как ветер ласкает лицо - и в следующее мгновение колет сотней мелких песчинок, обдаёт брызгами - и стихает. А солнце высушивает кожу, оставляя на лице, руках и одежде пятнышки соли. Появилась еретическая мысль, что это прописать невозможно. Но ведь попробовать-то можно? Хоть в каком-то приближении должно получиться...

  Выяснилось, что целоваться солёными губами тоже здорово. Жаль, что совсем недолго. Катерина почти сразу отстранилась, забормотала, что в Институт пора.

  Андрей ни в какой институт не хотел, но пришлось. Встретившийся им у лифта огромный мужик - что их здесь, по одной мерке подбирают? - оказался профессором Лесиным, "главным по тарелочкам", как он сам представился. Катерина негромкой скороговоркой пояснила, что это самый главный человек на их территории, руководит жизнеобеспечение российской части Города. А лифт - к машинам, очень, очень глубоко.

  Профессору же представила Андрея как главного дизайнера Города. Тот удивлённо пошевелил кустистыми бровями, заявил, что представлял себе творца неземной городской красоты именно таким - не уточняя, каким - и ловко удрал, неожиданно шустро для массивной фигуры шмыгнув в едва открывшиеся двери лифта.

  Катерина протащила Андрея по верхним этажам, знакомила с какими-то людьми, показывала какие-то гигантские агрегаты, но всё проходило как-то мимо. Единственное, о чём он мог думать - это когда ещё выдастся случай Катерину поцеловать.

  Случай выдался у дверей гостиницы. И потом - после вечерней рыбалки, на которую Катерина выгнала его в компании двух местных парней. Сама рыбалка привела его в экстаз. Запахи, ощущения, разодранная крючком ладонь, перламутровые рыбьи внутренности... И скупая похвала молчаливого Андреаса: - Ничего, можешь.