Уинстэнли - страница 56

Капитан Глэдмен был умным офицером. Он хорошо понимал тайную враждебность своего командира к заправилам Государственного совета. Он чувствовал, что Фэрфакс недоволен возложенной на него миссией карателя. Поэтому, заканчивая донесение, он не без тайного злорадства приписал:

«Право же, дело это не стоит того, чтобы о нем писать, ни даже упоминать. Меня удивляет, как это Государственный совет позволяет вводить себя в заблуждение подобными сообщениями…»

На следующий день перед Фэрфаксом в Уайтхолле предстали два человека. Один в крестьянской одежде, другой в потрепанном армейском мундире. Грубые башмаки у обоих стоптаны. Это были Уинстэнли и Эверард, выполнившие свое обещание. Они стояли перед столом главнокомандующего в старых черных шляпах с обвисшими полями и круглыми тульями.

— Шляпы снимите! — приказал стоявший в дверях ординарец.

Но вошедшие не двинулись. Генерал переводил внимательные глаза то на одного, то на другого. Лицо того, что был в крестьянской одежде, казалось приятным и смышленым.

— Почему вы не снимаете передо мной шляпы? — спросил генерал.

— Потому что вы наш брат по творению, — просто ответил человек в крестьянском платье.

Генерал на секунду смешался. В самом деле, и пресвитерианская вера, к которой он принадлежал, в теории признавала братство всех людей перед лицом бога. Но то — в теории. В реальном же мире между ним и этими безвестными бедняками лежала пропасть.

— А как же вы понимаете то место в Писании, — саркастически спросил он, — где сказано: «Воздавайте почести тому, кому полагаются почести»?

— Да будут запечатаны уста тех, кто нанесет нам такое оскорбление! — вдруг вскричал второй, в солдатском мундире. — Все созданы равными на земле, никто не должен принимать почести от собратьев! Это бог мира сего, который есть гордыня и алчность, породил презрение к меньшим братьям!..

Фэрфакс посуровел.

— Назовите себя, — сказал он сухо. — Кто вы, откуда и каковы ваши цели.

— Я Уильям Эверард. А это, — он показал на молчавшего человека в крестьянской одежде, — это Джерард Уинстэнли, из Уигана. Мы хотим вам сказать, что все свободы и права английского народа были отняты Вильгельмом Завоевателем, и с тех пор народ божий живет под властью тирании и угнетения. Но теперь настает время освобождения, бог избавит свой народ от рабства и вернет ему свободу пользования благами земли…

Остановить такой поток красноречия было нелегко. Фэрфакс и не пытался: он слушал. А Эверард горячился все больше. — Мне было видение, — говорил он, — и оно побудило меня поднять народ и начать вскапывать и засевать землю, чтобы питаться плодами трудов своих.

На вопрос о цели их действий Эверард ответил, что они пытаются возвратить мир к его первоначальному райскому состоянию. И поскольку бог обещал сделать бесплодные земли плодоносными, диггеры и выполняют его план, возделывают скудные земли в братской общности, чтобы распределить плоды своего труда среди бедных и нуждающихся, чтобы напитать голодных и одеть нагих.

— Но земля, которую вы вскапываете, принадлежит лорду, — возразил генерал. — Вы нарушаете его наследственное право.

— Нет! Ничьих прав мы не нарушаем, — последовал ответ. — Мы пашем на пустующей, нетронутой земле, мы не сносим оград и ничего ни у кого не отнимаем. А скоро к нам придут тысячи людей, богачи и лорды сами отдадут нам все свои богатства и будут работать в нашей общине наравне со всеми.

— А что вы дадите им за работу?

— Все, кто придет к нам и будет работать, получат еду, питье и одежду. Это все, что необходимо человеку для жизни. А что до денег — их не нужно! Как и лишнего платья, украшений, предметов суеты… Даже без домов можно обойтись — ведь праотцы наши жили в палатках. И в оружии нет нужды: мы не будем защищаться, но подчинимся властям, пока не произойдет великий переворот, которого мы ожидаем совсем скоро…