Украденная субмарина. К-129 - страница 45
Дальше пошла размеренная береговая жизнь. Камбуз на лодке закрыли, моряков перевели на жительство в ПКЗ. Под плавучую казарму приспособили грузопассажирский пароход «Нева». В трюмах выгородили спальные помещения, столовые, учебные классы, а в каютах разместились канцелярии дивизии и бесквартирные офицеры, в том числе семейные. По судовым коридорам носились юные сорванцы, напоминая юность старого парохода. На «Неве» когда-то вывезли в СССР детей испанских республиканцев, а затем судно раздумали возвращать франкистам.
Лодку поставили у борта плавбазы, подключили к береговому электропитанию и паровому обогреву. На ней постоянно находились только стояночная вахта и часовой у трапа. Остальные ходили в отсеки на работу — навигационный ремонт. Это означало заменить прокладки (там, где уж явно течет), что-то подмазать, где-то подкрасить, но без особенной спешки, поскольку Торопиться некуда. Следующая «автономка» выпадала им по графику в мае — июне 1968 г.
Старшин и матросов срочной службы после дальнего похода было заведено отправлять в отпуск при части, «отмокать» в знаменитых на весь Союз горячих ключах Паратунки. Вулканические целебные воды выходят на поверхность всего в десятке километров от базы подводных лодок в бухте Тарья. Однако об отдыхе с семьей в военном санатории офицерам 29-й дивизии нечего было и мечтать. Какой-то мудрец в ГлавПУРе придумал, чтобы командир лодки, старпом или замполит, в целях укрепления все той же «сплаванности» состояли при своих срочнослужащих все 24 дня на казарменном курорте. Приходилось командиру брать с собой кого-то из младших офицеров: не ронять же собственное достоинство ночным отловом самовольщиков, которые после отбоя норовили «порскнуть» по санитаркам окрестных санаториев. Еще приходилось сдерживать «корсаров глубин» от неумеренного приема рислинга столового. Офицеры давно пресытились молдавской «кислятиной» и втихаря подпитывали личный состав, но строго навынос для казарменного курорта.
«Но тут, — цитирую официальный орган Министерства обороны СССР, — случилось непредвиденное. Вышестоящий штаб проверил одну из готовящихся к боевой службе подводных лодок и отстранил ее от похода, выставив «неуд». Проверили вторую лодку — тот же результат. Тогда встал вопрос о К-129. Она оказалась боеготовой. 9 февраля было принято решение отправить ее на внеплановую боевую службу».
Следуя логике специальных корреспондентов «Красной Звезды» С. Турченко и Ю. Гладкевича, лодка оказалась боеготовой на свою беду. Окажись эти парни разгильдяями, как те, что схватили «неуды», остались бы живы. Разве сравнимые величины: какой-то «фитиль» от начальства — и жизнь!
А ведь не было никаких «фитилей», вот что интересно. Нет сведений, что в феврале 1968 г. примерное наказание понесли два командира лодок, по вине которых оказалось под угрозой срыва выполнение боевой задачи. Ведь именно таковой и поныне является патрулирование с ядерным оружием в готовности нанести удар по береговым базам «предполагаемого противника». (Тоже, кстати, примета времени — противник предполагаемый, а базы-то на прицел брали вполне конкретные). Тут не просто «фитиль», оргвыводы маячили. С понижением в должности и звездопадом с погон, а такого не было. Это подтверждает бывший замначальника разведки ТОФ А. Штыров в своих мемуарных записках «За кулисами операции «Дженнифер».
Однако комдив 29-й дивизии В. Дыгало (из книги И. Касатонова «Флот вышел в океан») конкретизирует версию «Красной Звезды».
— По графику боевой службы в очередной поход должна была пойти одна из подводных лодок, вооруженных ракетами П-5Д, из состава бригады, базировавшейся на бухту Конюшково.
Это заявление рассчитано явно на людей несведущих, которым индекс «изделия» ничего не говорит. Ракета П-5Д — не баллистическая, а крылатая. Важное уточнение, но автор его почему-то опустил.
Этот тип оружия, заимствованный у немцев, до начала 60-х годов назывался «самолет-снаряд». Все они разрабатывались на базе ФАУ-1, опытный образец которой советская военная разведка добыла для КБ В. Челомея еще до первого ракетного обстрела Лондона. Но летал трофейный «римейк» из рук вон плохо, несмотря на приписки. За подтасовку результатов испытаний Сталин прямо назвал конструктора Челомея обманщиком. 9 лет ожидания нового оружия оказались потрачены впустую. Летательный аппарат безнадежно устарел, в полете не управлялся и уже поэтому не шел ни в какое сравнение с американской «крылаткой» «Ре-гулус-1». 19 февраля 1953 г. постановлением Совета министров СССР тема была закрыта.