Украденная судьба - страница 27

— Ва… — жалко выдавил граф Эльс. — Ва… Ваше Величество! Я бы никогда… не хотел…

— Мы так и поняли, — хмыкнул Верс.

— Плантаго! — одернул его Ривен, а потом произнес, обращаясь к юноше: — Вам стоило быть сдержанней, Ваше Величество.

Король Рольвена Альвет Первый поморщился и с досадой признал:

— Не сдержался… Лаверн, сделай, как предложил Плантаго: приведи сюда старосту, спросим у него, что происходит. И прикажи освободить того человека. С ним я тоже желаю поговорить.

— Ва… — снова подал голос граф Эльс.

— Молчать! — приказал ему советник. — Вас мы уже слышали достаточно, граф!

Староста побаивался говорить в присутствии нервничающего Эльса. Это было заметно и понятно. Важные гости уедут в столицу, а граф — останется. Альвет, поначалу не желавший раскрывать себя, выступил вперед и был узнан. Явление короля настолько потрясло старосту, что он выложил всю историю, оказавшуюся банальной, а местами — глупой. Граф Эльс, самодур и жадный до денег, но недальновидный землевладелец, — повадился собирать по два годовых налога за раз. То есть, конечно, он сначала следил за официальным сбором. А потом, спустя какое-то время, сборщики приезжали повторно, как ни в чем не бывало, и утверждали, что крестьяне по-прежнему должны короне и своему хозяину, который был так щедр, что допустил их на свои земли… И деньги, и зерно… люди Эльса вытрясли из сельчан все. Надвигающаяся зима грозила мальворцам неминуемым голодом. На сходе крестьяне порешили идти за правдой в столицу. Кто-то донес об этом графу, и он не придумал ничего лучше, как загородить дорогу к мосту "пугалом". Разумеется, были и другие пути на ту сторону Митили, но ходят слухи о разбойниках… А Эльс еще и наказал "смутьянов". Как раз накануне неожиданного появления королевского советника со свитой.

Эльс, разумеется, пытался все отрицать. Потом признал, что действительно обирал крестьян, но исключительно за нерадивость, ведь в прошлом году он якобы сделал им послабление из-за неурожаев. О послаблениях староста слышал впервые, но граф напирал на темноту крестьянского люда, да еще — на черную неблагодарность. Еще Эльс кричал, что к обрушению моста не имеет никакого отношения и тут уж точно крестьяне постарались, так что он, может, еще и спас милорда Ривена.

— Плантаго, ты сможешь разыскать мага по плетению заклинаний у моста? — спросил король. Я сомневалась, что подобная задача была так уж легко решаема, но Верс кивнул с таким безразличием и небрежением, что Эльса буквально затрясло от накатившего ужаса.

— Вот дурак, — заключил Ривен брезгливо. — Лаверн, заберем его с собой.

— И только попробуйте устроить расправу над местными, — произнес юный король, сурово глядя на графских провожатых.

Когда вопящего Эльса увели, староста бухнулся на колени и принялся благодарить Альвета. Король коротко бросил:

— Поднимись, добрый человек. Вам возместят зерно и уплаченные сверх необходимого налоги из средств графа…

Вскоре вернулось семейство старосты, и у печи началась суета.

Я заметила, что Верс вышел из избы. Ему как будто противно было находиться среди большого скопления людей. Мне он ничего не сказал, значит, следовать за ним было не нужно. Но я почти злилась на него: то он стремится контролировать даже мои походы в кустики, то — бросает в компании первых лиц королевства! Выкручивайся теперь, как хочешь!

— Регина? — окликнули меня. Пока я размышляла, ко мне незамеченным подошел король Альвет. И смотрел он на меня при этом как-то странно, будто пытался понять, не замышляю ли я побег…

— У тебя целительский дар, — сказал он, наконец. Сказал ли ему об этом Верс или же у короля была способность определять чужой дар? Видит ли он тогда…

— Да, Ваше Величество, — не стала возражать я. А в голове крутилось: "Он не знает? Как он может не знать?"

Альвет чуть улыбнулся — с сочувствием, как мне показалось. Он был младше меня, и вблизи вовсе не казался грозным. Хотя графа Эльса здорово напугал…

— Верс не сильно пострадал? — спросил король вдруг.

Я растерялась.

— Что вы…

— Он ведь использовал свою магию? — полуутвердительно спросил король.