Украденная судьба - страница 45

— Верс, успокойся, — проговорил Лаверн неодобрительно. — Ступай. Я здесь сам разберусь.

Верс оттолкнул меня, припечатав:

— Ты бесполезна!

Я закусила губу. На глаза навернулись слезы, но я старалась не выдать своего состояния. Верс обжег меня взглядом и молча ушел. Лаверн вздохнул.

— У него на редкость скверный характер. Идем, Регина, я провожу тебя к принцу. Такого действительно никто не мог ждать.

Я покачала головой. В ушах все еще звучало эхо злых слов Верса. А ведь я не просила тащить меня в королевский дворец! Никогда не заявляла, что хороша в магической охране…

— Регина? — позвал Лаверн.

— Это была "пыльца фей"? — спросила я неожиданно для себя. — То, что вы отдали Версу?

Лаверн нахмурился, но возражать или удивляться не спешил. Я не ждала, что он снизойдет до объяснений. Просто не могла понять, как начальник королевской охраны может снабжать кого-то наркотиком.

— Не думаю, что это твое дело, — мягко произнес Лаверн и повторил: — Идем.

Тиль был в маленькой круглой беседке, сидел на скамье, на мягких подушках. Перед ним на столике стояли напитки и еда, но принц к ним не притронулся. Тарелка перед ним была пустой. Возле беседки нашлись оба пропавших стражника. На меня они посмотрели с пониманием, как на сообщницу.

Заметив меня, Тиль встрепенулся, лицо его озарила улыбка. Правда, она тут же померкла. Принц встал со своего места и шагнул ко мне навстречу.

— Регина, как я рад, что ты нашлась!

— Вы зря беспокоились, ваше высочество, с ней ничего не могло случиться, — заметил Лаверн. Тиль посмотрел на меня, словно ждал подтверждения. Я ободряюще улыбнулась.

— Господин Плантаго был весьма зол, — заметил он.

— Так проявилось его беспокойство, — как можно спокойней пояснила я. Лаверн взглянул на меня, но ничего не сказал.

Тиль тоже о чем-то задумался.

Лаверн легко ткнул меня в бок. Я удивленно покосилась на него, и начальник королевской охраны состроил весьма забавную физиономию. Создавалось впечатление, что он понятия не имел, что делать с опечаленным принцем.

— Ваше высочество, — позвала я.

— Прости, Регина, — выдохнул Тиль, прерывая меня. — Я не хотел, чтобы так получилось.

Я подошла к нему.

— Мне обычно не по себе на новом месте. И когда вокруг много незнакомых людей.

— Мой наставник говорил, что нужно подумать о хорошем и сосредоточиться на этом, — тихо сказал принц. — Что делать, если ничего хорошего не вспоминается?

— Совсем-совсем? — спросила я. Принц снова смотрел в сторону.

Я вздохнула.

— Ну… в таком случае я пытаюсь сосредоточиться на работе. Знаете, что я делаю? Леплю сахарные конфеты.

Тиль покосился на меня с легкой заинтересованностью.

— Конфеты?

— Ну да. Лучше всего у меня получаются зайчики.

Принц снисходительно фыркнул. Я постаралась сделать вид, что оскорбилась.

— Вам, конечно, может показаться, что любой способен лепить сахарных зайчиков. Но на самом деле это не так-то легко… обычно люди ошибаются и лепят самых обычных кроликов. А вот зайчики получаются далеко не у каждого мастера!

Тиль усмехнулся.

— Никогда не задумывался о том, чем сахарные зайчики отличаются от кроликов…

— О, разница весьма велика! Если позволите, я докажу… Правда, не уверена, что меня допустят к королевским запасам сахара. А ведь еще понадобятся орехи!

Тиль посмотрел на Лаверна.

— В моем сопровождении Регина может попасть на королевскую кухню?

Начальник королевской поклонился.

— Полагаю, мы можем это устроить, ваше высочество.

Принц, наконец, улыбнулся широко и искренне. Когда он прошагал мимо Лаверна, тот одобрительно мне кивнул.

А я вдруг подумала: жаль, что Верс не видит. Хотя вряд ли я бы дождалась одобрения от него.

Да и с какой стати мне важно его мнение?

Разумеется, на королевской кухне нас не ждали. Появление наше создало сумятицу, однако нам выделили место для работы, и повара подглядывали за происходящим. Как потом шепнул мне один из стражников — среди них был и главный королевский кондитер… то-то он так презрительно кривился.

В прочем, Тилю понравилось и само представление и конфеты. Нам предоставили и розовой воды, и искристого удивительно мелкого сахару, и крупных южных бороздчатых орехов, именуемых миндалем.