Украина в оранжевом интерьере - страница 16

В этой интеллигентной словесной пикировке, не получившей более острого продолжения, убедительнее выглядел первый дискутант. Его утверждение о том, что Карл XII был оккупантом, по существу, не было оспорено и вторым, который только заметил, что таким же был и Петр I. Первая часть этого признания многого стоит. Особенно в устах сторонника президентской инициативы юбилейных торжеств и сооружения памятника Карлу XII. Невольно было признано, что памятник собирались поставить действительно оккупанту.

Прослушав эти монологи, я подумал, что тема заслуживает более обстоятельного обсуждения, поскольку таких людей, как второй наш дискутант (кстати, очень мной уважаемый поэт) в Украине много. А есть и те, кто вообще считает Карла XII освободителем Украины, а Петра I оккупантом. Первым среди них, надо полагать, являлся В. Ющенко, которому так хотелось почтить шведского короля. Одна экзальтированная дама с особым энтузиазмом поделилась со мной известием, что на торжествах в Полтаве, будто бы, предполагается участие и венценосной шведской особы, не то самого короля, не то его супруги.

Ах, какая радость! И почему тогда не озаботиться установлением в Украине памятника, скажем, немецким оккупантам, дважды в течение XX в. приносивших «волю» украинцам; и не пригласить на его открытие кого-то из родственников кайзера Вильгельма II? Последняя акция имела бы даже больший смысл, так как именно немцы вынудили Центральную раду (М. Грушевского) издать IV Универсал, провозгласивший независимую Украину, поскольку хотели получить оккупационное приглашение от суверенного государства.

Однако вернемся к высказанным выше определениям и посмотрим, какое из них отвечает действительности. Для этого необходимо осуществить хотя бы небольшой экскурс в историю. Что представляла собой в то время Украина в государственном и административно-территориальном отношении? Ответ здесь несложен и, фактически, известен даже наиболее ортодоксальным украинофилам.

Со времен Переяславской Рады 1654 г. Украина, главным образом Левобережье, вошла в состав Российского государства на правах автономии. Несмотря на все сложности совместного проживания, в том числе небезосновательное недовольство казачьей верхушки «москалями», официально договорные документы о вхождении Украины в состав России не были денонсированы. Ни Украиной, ни Россией. Сохраняли юридическую силу Прошение Богдана Хмельницкого о принятии Украины и Войска Запорожского под высокую царскую руку и Решение Земского собора от 1653 г. об его удовлетворении. Не были отменены и присяжные акты на верность русскому царю, состоявшиеся в 1654 г. в Переяславле, Киеве, а также во всех полковых и сотенных городах Украины.

В 1686 г. между Россией и Польшей был заключен Вечный мир, по которому Левобережье, Киев и Запорожье закреплялись за Россией. Гетман Самойлович был недоволен тем, что царское правительство пожертвовало Правобережьем Украины. Об этом недовольстве, благодаря доносу, подписанному в том числе и Иваном Мазепой, узнали в Москве. Самойлович был арестован, сослан в Сибирь, а Мазепа, поддержанный царским воеводой В. Голицыным, получил гетманские клейноды. При этом, подписал Коломакские статьи и присягнул на верность московским царям. И это, несмотря на то, что новое соглашение сильно ограничивало его гетманскую автономию, а Гетманщину объявляло, по существу, частью «Их Царского Пресветлого Величества Самодержавной Державы».

Можно, разумеется, сокрушаться по этому поводу, как принято сегодня в официальной исторической литературе. Можно даже искать оправдание действиям Мазепы. Но останется незыблемым фактом, что ко времени вторжения в пределы Российской империи войск Карла XII, Украина представляла собой часть российского государственного пространства, а ее гетман был подданным царя.

Причем, не просто подданным, но верным другом и соратником. В беседах с писарем П. Орликом, предостерегая того от измены, Мазепа замечал: «Знаешь ты, в какой я у царского величества милости, не поменяют там меня на тебя». Иван Степанович знал, что говорил. Когда в феврале 1708 г. в Москву пришло донесение от Кочубея и Искры о возможной измене гетмана, Петр I не только не поверил ему, но и выдал доносчиков Мазепе «яко верному человеку». По распоряжению гетмана Кочубей и Искра были казнены, а Петр I направил ему грамоту, в которой обещал сохранять его в непременной милости и не поддаваться наветам никаких клеветников.