Украинская проблема и Россия - страница 12

Независимо от своих форм, целей и обоснований, империализм равно угнетает народы, которые являются его жертвами, и равно отравляет народ, который является его носителем. Сказав это, нельзя обойти одно фундаментальное различие: в противоположность царской России, Советский Союз сегодня — последняя колониальная империя мира, и раньше или позже всеобщая стихия национального освобождения должна ударить и по ее анахроническому существованию.

(…) не будет по-настоящему свободных поляков, чехов или венгров без свободных украинцев, белорусов или литовцев. И в конечном счете — без свободных русских. Без русских, освобожденных от имперских устремлений, развивающих собственное национальное бытие, уважающих право на самоопределение других наций.

В нашем заявлении мы говорим именно об украинцах, как о крупнейшей в рамках Советского Союза угнетенной нации и как о нации, наиболее упорно — наравне с литовцами — стремящейся добиться независимого государственного существования. Мы стремимся, во всяком случае, создать такую ситуацию, в которой украинцы могли бы свободно высказаться, хотят ли они жить в независимом государстве.

(…) Делая это заявление, мы ставим перед общественностью три вопроса. Во-первых, украинский вопрос как таковой. Во-вторых, вопрос всех остальных «нацменьшинств» (в сумме составляющих теперь уже «нацбольшинство» в СССР), которые стремятся к самоопределению… И в третьих, наконец, — вопрос самой «имперской нации», для которой благом было бы как можно скорее осознать, что ликвидация советского колониализма лежит и в ее собственных интересах: только это способно противостоять угрозе будущей братоубийственной резни.

Мы с особой надеждой призываем русских участников правозащитного движения в СССР и русскую политическую эмиграцию укреплять и углублять сотрудничество с борцами за независимость Украины.

Как видим, виднейшие русские диссиденты совершенно недвусмысленно высказали свою позицию в национальном вопросе в СССР вообще и в украинском — в частности.

И тем не менее, в русском обществе еще действуют силы, стремящиеся увековечить империю и расширить ее границы в пределах всей планеты. И даже многие видные русские диссиденты либерально-демократического направления не смогли до конца избежать влияния традиционного великодержавного мышления. Александр Солженицын, глубоко гуманные выступления которого мы цитировали выше, в другом месте своего «Архипелага ГУЛАГ», как и в одном из вариантов «Письма вождям Советского Союза», упоминает о возможном в будущем разделе Украины, о том, что ее восточные районы тяготеют, якобы, к России. Во многих выступлениях русских диссидентов говорится о необходимости провести референдум на Украине, чтобы определить, какие районы хотят отделиться от России, а какие — остаться в ее составе.

Странно: за молодыми государствами Африки мир безоговорочно признал право на самостоятельное существование без референдумов, без разделения на районы, которые желают самостоятельности или не желают ее. А ведь в государствах Африки еще не сложились единые народы и остается деление на племена, часто — с различными языками, религиями, традициями и культурным уровнем. Так неужели же древний и культурный украинский народ не заслуживает того, чего заслуживают племена и народы отсталых африканских стран? Неужели возможно кромсать народ, разделять его территорию на части, резать его живое тело? Да ведь если бы и нашлись на Украине районы, где большинство населения высказалось бы за сохранение той или иной связи с Россией (что само по себе крайне маловероятно), то это было бы результатом советской (и старой российской) колониальной политики, результатом переселения на Украину русских или других денационализированных элементов. Так неужели же русские защитники гражданских прав желают освятить эту политику и воспользоваться ее плачевными результатами? И будет ли это в интересах русского народа?

Другим примером сохранения традиционного великодержавного, империалистического мышления в рамках, в общем, демократического мировоззрения является позиция известного русского диссидента Игоря Шафаревича, выраженная в его статье «Обособление или сближение? (Национальный вопрос в СССР)»