Укрощение нага - страница 5

Смешалось всё.

Крики: «Огонь!», резкие, короткие автоматные очереди, удар отца по руке удерживающего её человека в черном, вопли ужаса, метнувшиеся по стенам жуткие, смазанные тени, среди которых выделялась одна, длинная, резко выросшая до потолка, с оскаленной пастью на огромной плоской голове… а больше Аня не видела ничего.

Отец сильно прижал её голову, уткнув лицом себе в грудь. Рядом в той же позе притихла мама. Аня лишь продолжала слышать крики, вопли и оглушительный грохот, словно в комнате бушевал взбесившийся смерч.

Но совсем скоро всё стихло, сменившись жуткими предсмертными хрипами. Руки отца подрагивали, но он продолжал крепко прижимать к себе и её, и маму, не позволяя им поднять голову и осмотреться. Непроизвольно вздрагивая и прислушиваясь, Аня уловила странные звуки, словно кто-то волоком, очень быстро, перетаскивал по полу тяжелые мешки. А потом, наконец, наступила долгожданная тишина.

Руки отца разжались. Аня опасливо повернулась и открыла глаза. Услышала, как рядом нервно охнула мама.

Да, зрелище не из приятных. Холл был разгромлен подчистую, завален обломками мебели и разбросанными вещами. В углу, у входа, чудом сохранилась напольная ваза с искусственными цветами. Она смотрелась как-то дико на фоне всего остального.

Стены, пол и даже потолок были в брызгах и подтеках крови. Но ни одного трупа, что порадовало. Видимо, Ран за собой прибрался, спасибо ему.

Аня размышляла обо всем этом и поражалась сама себе, что не закатывает истерику, не плачет. Накатило необъяснимое оцепенение.

Хлопнула входная дверь. С улицы вернулся Ран, спокойный, как ни в чем ни бывало, в человеческом виде. Критическим взглядом оценил масштаб разрушений, пожал плечами, вполне невинно улыбнулся:

— Согласен, немного увлекся! Меня в принципе злить чревато, а эти ваши наглые человечки в черном явно нарывались на хорошую трёпку. Сами виноваты. Ну, что поделаешь? Все равно уходить, верно? Прибираться не придется. Так что, не сердитесь на меня!

И развел руками, продолжая мило улыбаться.

Тут воздух рядом с ним резко пошел волнами, рябью! И оттуда вынырнул озабоченный Лайк. Аня сразу узнала молодого демона, хотя он и значительно возмужал с момента их последней встречи.

Лайк нервно спросил, мельком, без особого интереса, оглядев забрызганные алой кровью стены:

— Ну что, готовы? Собрались уже? Видящий сказал, бегом вас забирать! Прямо сейчас! Скорее, прыгайте, пока я держу разрыв!

В этот момент дом внезапно содрогнулся, до основания.

— Ран!! Давай!! — в панике заорал Лайк.

Стоящий рядом с ним наг чуть пригнулся и в ту же секунду его ноги пропали, как их и не было. Вместо них по полу кольцами развалился огромный, покрытый матовой чешуёй, змеиный хвост. Кончик которого стрелой метнулся к Ане и мигом спеленал её в тугой мускулистый кокон, успев прихватить и маму! Рывок! И они обе рядом с ним!

— Лётчик! — рявкнул Ран, выбросив правую руку в сторону отца. — Хватайся!

Так они все и вывалились из разрыва, оплетенные гибким телом нага, одним комком, прямо на взлетную, в Мир Четырёх Звезд. Под ноги хмурого Вистлэнда и озабоченного Корбута.

Последним выпрыгнул взъерошенный Лайк, на ходу запечатывая проход в их привычный, родной мир.

Просто небо стаканом пью

Вот и шатает слегка

Пикник «Говорит и показывает»

Ран.

День начался крайне нервно. С того, что сработала «охранка» на взлетной. Причем, уровень тревоги «красный».

Ран вылетел из дома на максимальной скорости, готовый в клочья разорвать нарушителя. И озадачено затормозил. В силках активированной «охранки» находился злющий, как горный тролль, Эш.

— Ран! Какого дьявола? Что у вас тут творится?

— Так, тихо! Не ори. Сейчас разберемся!

— Ран? — в овальном проеме горы показался озабоченный Картер. — Кого поймал? Погоди… Эш, это ты, что ли?

— Да я это, я! Отпустите уже! — прошипел молодой вампир.

— Картер, я только вчера ввел новые тонкие настройки в систему. И гляди-ка. Не зря!

— Моррок? — деловито поинтересовался оборотень, опасно блеснув глазами, где золото уже стремительно замещало привычный карий цвет радужки.

— Парни, — Эш насторожился, — вы чего? Какой я вам морок?