Укус - страница 3
Два прокола — две крохотные ранки, оставленные будто циркулем или острой сосулькой. Аккуратно сделанные, судя по виду, день или два назад, отстоящие друг от друга на дюйм с небольшим. Миниатюрные кратеры, окрашенные засохшим темно-бордовым.
— Что думаешь? — спросила она.
— Не хочешь ли ты сказать, что какой-нибудь вампир цапнул тебя…
— Как ты его назвал?
— Ну, вампир, как их еще называ…
— Вот именно. — Уставившись на меня, она выговорила: — Он появляется в моей спальне ночью, кусает меня и пьет кровь. Как его еще назвать?
Счастливчик, мелькнуло у меня в голове, но я отругал себя за эту мысль.
— Можно я потрогаю? — спросил я.
Она мрачно кивнула.
— Валяй.
Я дотронулся до ранок самым кончиком пальца. По краям каждой ее кожа слегка припухла, не более. Самих проколов никак не ощутить — слишком мелкие.
— Да настоящие они, — буркнула Кэт.
— Да, — тупо откликнулся я. — Настоящие.
Настоящие, но, может статься, сделанные ей самой.
Десять лет прошло.
Кэт всегда была сердобольной, озорной, мечтательной девчонкой. Она была такой в тринадцать лет. В четырнадцать. В пятнадцать. И в ту часть шестнадцатого года, которую мы еще были вместе.
Как много в этой, теперешней Кэт от той, юной?
Могла ли она потерять рассудок? Заработать психическую болезнь?
Уже само по себе то, что она заявилась ко мне посреди ночи в одной ночнушке, выглядело странновато — но поначалу она не показалась мне сошедшей с ума.
Запахнув халат, она выдала:
— Я хочу, чтобы ты помог мне покончить с ним, Сэмми. Я больше не могу. Пыталась разделаться с ним сама… но он очень силен. Я подумала, что ты можешь спрятаться у меня дома и застать его врасплох, когда он заявится еще раз.
— Ты хочешь, чтоб я убил вампира?
— Ты ведь сможешь?
— Я не знаю, — ответил я.
— Хорошо, можешь просто пойти и посидеть со мной?
— Могу, конечно.
2
Автомобиль Кэт был припаркован на улице перед моим домом. По пути к нему нам никто не встретился. Я плелся в ее арьергарде, волоча чемодан.
Стояла теплая июльская ночь. Ветер мягко обдувал нас. Шел он с океанского побережья, что лежало примерно в восьми милях отсюда. Если б вам вздумалось выйти побродить в ночь в одной ночной рубашке, погодка бы благоволила.
Обойдя машину и достав из кармашка ключи, Кэт отперла багажник, куда я закинул свой чемодан. Замок оглушительно щелкнул, когда я захлопнул крышку.
Мы разделились: я пошел к дверце со стороны пассажира, она — к водительской.
— Там открыто, — сказала она мне.
В салоне, едва я распахнул дверь, зажегся верхний свет. Мы оба забрались внутрь. Кэт с трудом удерживала ночную рубашку в запахнутом состоянии. Я отвел взгляд в сторону, чтобы никого из нас не смущать.
Хлопки дверей; свет над нами гаснет.
Приведя в порядок внешний вид, Кэт завела двигатель.
— Я знаю, мне следовало одеться как надо, — сказала она.
— Славная ночнушка, — заверил я ее.
Она включила фары и повела машину в сторону от тротуарной бровки.
— Я просто хотела уйти, и чем быстрее — тем лучше. Даже не задумывалась, куда. Подвязала рубашку, схватила ключи и побежала. В итоге очутилась у тебя.
— Ты знала, где меня найти?
— Конечно. Знаю, с недавней поры.
— Что за пора такая?
Она повернулась ко мне. Я невинно посмотрел ей в глаза.
— На самом деле, — пояснила она, — я всегда знала, где тебя искать. Я тебя не теряла из виду.
От ее слов меня пробрало.
Кэт перевела взгляд на дорогу.
— Ты — мой островок безопасности, — сказала она. — Человек на которого, сдается мне, можно положиться в любой ситуации. Потому я и посчитала нужным знать, где ты пребываешь. На всякий случай.
— Должен сказать, найти меня не всегда просто.
— Я поддерживала отношения с Лин.
— С моей сестрой?.. Стой, она никогда не говорила мне…
— Это был наш девичий секрет.
— Не могу поверить, что она не заложила мне тебя.
— Она не хотела оставлять тебе лишних надежд. Тебя бы это до ручки довело. Не пойми превратно, но я просто хотела знать, где тебя найти, если что. Я тебя не домогалась.
Я поморщился.
Но говорить ничего не стал.
Из отношений с Кэт я вынес следующую нехитрую истину: расклеиваться и строить из себя дитя малое рядом с девушкой — не решение проблем, да и вообще, не мужицкий удел. Всегда сохраняйте достоинство. Ежели не хотите прослыть чурбаном.