Улан. Экстремал из будущего - страница 26
– Ты меня слушаешь-то? – спросил недовольно Тимофей.
– Слушаю, – и пересказал его речь.
– Да все равно, не дело бумагу впустую марать, чай, она денег стоит.
С этими словами писарь подошел поближе и…
– С нами крестная сила! – внезапно воскликнул он, перекрестившись. – Это что – ты нарисовал?
– Ну да. – Попаданцу стало немного неловко, вдруг какой религиозный запрет?
Тимофей взял листок с собственным портретом, нарисованным пусть в весьма небрежной манере – скупыми линиями, но достаточно умело. Взгляд его затуманился…
– Ишь… А настоящий патрет намалюешь?
Настоящий «патрет» нарисовать Игорь мог, но только графикой или вот так – чернилами. Ну не учился он всерьез, так что с краской почти не работал. Так – на уроке от скуки или в транспорте. А что может быть под рукой в таком случае? Правильно – маркер, ручка, карандаш.
Рисовал, тем не менее, хорошо и, как выяснилось, даже слишком. В Петербурге количество людей, хоть как-то знакомых с техниками живописи, исчислялось количеством пальцев…. Ну ладно – с ногами.
Рисовал Русин на обычных листах бумаги карандашами, но покупателей это не смущало. Достаточно быстро его произведения завоевали определенную популярность. Наибольшим успехом пользовались фигуры неких абстрактных купальщиц и всевозможная обнаженка, покупатели которой моментально платили, краснели и бережно прятали рисунки куда-то за пазуху. Вторыми по популярности шли портреты.
Денег за свое мастерство попаданец не драл – от двадцати копеек до рубля. Но, учитывая, что даже на «рублевые» картины уходило у него не больше часа, то в кошельке парня снова завелось серебро, а затем и золото.
Торговался и занимался продажей Тимофей, имеющий на этом десятипроцентную комиссию. Попаданцу же в принципе не нравился сам процесс торга, так он еще и отнимал порой больше времени, чем сами рисунки.
Глава 10
Приноровиться к охотничьим лыжам было нетрудно. Игорь частенько катался как на беговых, так и на туристических, так что опыт был. Правда, лыжи восемнадцатого века отличались от привычных очень сильно – короче почти вдвое, шире, подбиты мехом лося, и вдобавок к ним не полагалось палок. Но то ли опыт сыграл свою роль, то ли еще что, но уже через пять минут попаданец бойко скользил за шустрым Афоней – денщиком поручика Рысьева.
Денщик несколько дней назад наткнулся на следы медведя и поспешил доложить начальству. Под Петербургом они встречались нечасто, да и желающих поохотиться многовато – гвардия в полном составе. Так что выезжали тайком – вроде как на волков поохотиться.
Вот серых как раз было много по окрестностям, и попаданец уже успел поучаствовать в нескольких охотах на них. Вспомнил, и дрожь предвкушения пробежала по телу парня, он давно уже скучал по острым впечатлениям. А когда выходишь на стаю и у тебя кремневое ружье с одним зарядом и кинжал… впечатления гарантируются. Даже страховка нескольких товарищей по соседству не дает абсолютной безопасности. Да чего далеко ходить – собственноручно убитый кинжалом волк у Русина уже есть. А еще рысь, а это, между прочим, куда как серьезно…
– Тиха… – раздался голос проводника, и охотники замерли, всматриваясь и вслушиваясь в зимний лес.
– Двигаем, показалось, – облегченно выдохнул Афоня.
Компания была небольшой – Рысьев, Репин, Никифор и Русин, ну и Афоня. Добывать зверя решено было с помощью рогатин, так что Игорь из-за отсутствия опыта был на подстраховке.
– Пришли, – тихонечко шепнул денщик, – вот парует.
Приглядевшись, парень увидел легчайший парок над одним из сугробов. Мда, пройти мимо такого горожанину – как делать нечего. Рассредоточились по поляне – Никифор и Игорь с ружьями чуть поодаль, Репин с Рысьевым – с рогатинами, ну и Афоня – с длинной жердиной.
Слегка утоптали снег, осторожно, чтоб не слишком скрипел, постоянно замирая и прислушиваясь к берлоге. Наконец, приготовления закончены, и денщик, перекрестившись, начал жердиной расковыривать снег там, где предположительно находился вход. Делалось это для того, чтобы не ошибиться и встретить зверя в нужном положении. Если же он успеет проснуться, дела могут принять печальный оборот.