Улица становится нашей - страница 11
«Сборы» для проведения выдавал Дом пионеров.
— Нам нужен «сбор», — говорили ребята, явившись в кабинет пионерской работы.
— Пожалуйста, — отвечала заведующая кабинетом, приветливая Алла Григорьевна и раскидывала перед ребятами разноцветные тетради с описанием разных сборов. — Вот очень хороший «сбор», — расхваливала она свои разработки, — «Железными резервами мы выросли везде». Или вот, еще лучше: «Мы кузнецы, и дух наш молод…»
Это были очень удобные «сборы». Разбил текст на голоса — и валяй, проводи. Один одно скажет, по-писаному, другой другое, третий первого дополнит, а в заключение все вместе грянут песню «Железными резервами мы выросли везде. Клянемся — будем первыми в бою, в строю, в труде…»
Очередной сбор, который Воронку порекомендовала провести Алла Григорьевна, назывался: «Мы все из тех, кто воевал…» Почему он взял его? Кто знает, может быть, потому, что тетрадь с описанием этого сбора показалась ему наименее увесистой. Немножко смутило Воронка слово «воевал». Ну где и с кем могли воевать Воронок и его товарищи? Разве что с двойками. А почему бы и нет? С двойками тоже воюют. Двойка для всех поколений учеников была врагом номер один. Сердитая, когда была старшей вожатой, все свои речи, обращенные к ним, начинала и заключала призывом беспощадно бороться с двойками.
Выбрав сбор, Воронок поспешил в школу. Он открыл дверь, ведущую в актовый зал, и чуть не оглох от шума.
— Тише! — крикнул он. — Я принес «сбор».
Странно, это не произвело на ребят никакого впечатления.
— Я принес «сбор»! — еще громче крикнул он.
На этот раз ему удалось привлечь к себе внимание. Ребята притихли, но вид у них был такой, словно Воронка, своего командира, они видят впервые. Это было странно. Неужели они забыли, зачем посылали его в Дом пионеров?
— Я принес «сбор», — теряя уверенность, проговорил Воронок и вдруг увидел среди ребят новую старшую — Валентину Сергееву.
— Садись и спорь, — сказала она, улыбнувшись, — сбор уже начался…
Воронок, растерянный, сел и стал слушать.
— Что мы знаем о нашей улице? Ничего мы не знаем о нашей улице!
Это кричал Мишка-толстый. Перекричать его удавалось только двум удивительно похожим друг на друга подружкам Оле и Поле, да и то когда они объединяли свои усилия.
— А мы знаем, знаем, знаем… — завелись они. — Раньше наша улица Путиньковским переулком называлась. Один путь на Москву вел, другой на Киев…
— А что еще? — подбоченясь, спросил Мишка-толстый. Подружки смущенно переглянулись и сели. Других подробностей о родной улице они не знали.
Мишка-толстый победоносно посмотрел вокруг. Но тут вскочил Генка Юровец.
— А еще говорят, — крикнул он, — на Еленинской подпольная типография была! Нашей партии, — уточнил он.
— Говорят… — Мишка-толстый вперил в Генку Юровца ехидный глаз, но договорить не успел.
— Что ты предлагаешь? — перебила его Валентина.
Мишка-толстый был отчаянный спорщик, но и только.
«Что ты предлагаешь?» — спросила Валентина, и Мишка-толстый развел руками: не то отказываясь от слова, не то приглашая высказаться других. Другие не заставили себя ждать. Предложения посыпались, как горошины из лопнувшего стручка!
— Узнать, кто живет на нашей улице…
— Чем знаменит…
— Кто раньше жил…
— Какие учреждения были…
— Какие сейчас есть…
— Про каждый дом рассказать… — Это предложила застенчивая Мила Семенова.
Мишка-толстый давно подкарауливал, с кем бы сцепиться.
— «Про каждый», — хмыкнул он. — Ты еще про каждый столб предложи.
Но поддержки Мишка не нашел.
— Дома как люди, — сказала Валентина, — у каждого своя биография…
Она посмотрела на Воронка: «Разобрался или не разобрался в происходящем? Кажется, разобрался. Улыбается…»
Она не ошиблась.
«Предоставить улице слово… Послушать, что она сама о себе расскажет…» Это было интереснее всех «сборов», собранных в Доме пионеров.
— У каждого дома что-нибудь интересное есть, — сказал он.
Так Еленинская получила слово. Ей было о чем рассказать ребятам. Из дома в дом шли пятерки «красных следопытов» и, узнавая что-нибудь новое, тут же расплачивались с хозяевами песнями и плясками. «Пионерские посиделки» — так по-старинному стали называть на улице встречи хозяев домов с «красными следопытами».