Улица Вокзальная, 120 - страница 30

– Поскольку мы с вами условились обращаться друг к другу только по имени, о чем этот тип не мог знать, я сразу же насторожился.

– А где он сейчас?

– Этим летом ему не придется страдать от жары. В холодильнике. А теперь одевайтесь и следуйте за мной.

– Куда это?

– Там видно будет. То есть я хочу сказать, что адрес, по которому я собираюсь отправиться, известен вам. Я имею в виду вашу очаровательную секретаршу, даже не знаю, как ее зовут.

– Луиза Брель. Но я не понимаю.

– Сегодня днем она показалась мне неестественно глупой. Помните, когда вы заговорили с ней о Мишель Оган, она попыталась перевести разговор на Фернанделя, как будто между ними есть что-то общее. В сущности, она готова была рассказать нам хоть о римском папе, лишь бы скрыть свое волнение. Она знакома с девушкой, которую я разыскиваю, и моя настойчивость ее насторожила. И она решила, не теряя времени, сегодня же вечером положить этой настойчивости конец, подослав ко мне убийцу. Из ваших бумаг, в которые она без труда могла заглянуть, она узнала, где в случае необходимости можно меня найти.

– Невероятно,– проговорил он, сокрушенно качая головой. – Я всего лишь скромный провинциальный детектив и… гм… наверное, с моей стороны это непростительная дерзость, задавать такой вопрос Динамиту Бюрма, но… вы уверены, что не ошибаетесь? Вам в самом деле звонила Луиза?

– Нет. Она все поручила этому типу… включая и не предусмотренное программой купание… во всяком случае, уготованное другому действующему лицу.

– Не может быть,– глухо произнес он.– Вы, безусловно, ошибаетесь, Бюрма,– решительно повторил он.

– Наивернейший способ убедиться в этом – повидаться с птичкой,– торопил я.– Если же вы намереваетесь сидеть здесь до утра и излагать мне причины, по которым она пользуется вашим доверием, птичка попросту упорхнет. Вы готовы?

– Да. Немыслимо,– повторил он.– Рюмку рома на дорогу?

– Нет, стакан.

Несмотря на растрепавшиеся волосы, Луиза была обворожительна. Опалового цвета дезабилье было ей на редкость к лицу. Голые ступни ног с накрашенными ногтями утопали в меховой шкуре, брошенной у подножия кровати. Как говорится, лакомый кусочек. Впрочем, если на какое-то время я и получил возможность полюбоваться этой пленительной женщиной, то уж никак не по ее недосмотру.

Когда Лафалез позвонил в дверь кокетливого пригородного домика и назвал себя, у нее вырвался возглас изумления, и, лишь вволю пожеманясь, она приоткрыла дверь.

И чуть было вновь ее не захлопнула при виде того трио, которое мы составляли в полутьме коридора. Я тут же придал своей физиономии дежурное выражение, пригодное для чрезвычайных обстоятельств, а самое меньшее, что можно о нем сказать, так это то, что оно не бог весть как привлекательно.

И вот она стояла перед нами в своей крохотной спальне, такой по-женски уютной, в полной растерянности обводя нас взглядом своих слегка припухших ото сна глаз. Частое дыхание волновало ее грудь.

Я достал из кармана пальто свою трубку и наставил ее в виде револьвера.

– Одевайтесь,– приказал я.– Захватите удостоверение личности и следуйте за нами. Вам придется рассказать комиссару Бернье о некоторых обстоятельствах нападения, которому я только что подвергся со стороны вашего сообщника.

Она смотрела на меня, разинув рот. Потом обратилась за поддержкой к своему патрону, украдкой бросавшему на нее сочувственные взгляды.

– Я пытался уже убедить господина Бюрма, что он совершает ошибку,– произнес он покровительственным тоном.– Было бы очень странно, если бы вы вдруг оказались преступницей. Он обвиняет вас в том, что вы подстроили ему ловушку. Это… это… Послушайте, Луиза, не молчите. Защищайтесь.

– От чего и от кого? – спросила она.– Я не понимаю, в чем обвиняет меня этот господин. Ловушку? Я не подстраивала ему никакой ловушки. Я…

– Вам знакома эта девушка? – перебил я, поднося к ее носу фотографию кинозвезды.

– Да. Это Мишель Оган.

– Спасибо. А то я не знал. Кто из ваших знакомых похож на нее? Внимание: сегодня днем мы уже задавали вам этот вопрос.

– Я помню.

– Но вы не ответили. Кто из ваших знакомых похож на эту актрису?