Улица Вокзальная, 120 - страница 45

– Наш друг стал жертвой небольшого дорожного происшествия, которое на несколько дней прикует его к постели,– звучал далекий голос.– Его сбила одна из тех редких машин, что попадаются еще на наших улицах.

– А это не инсценировка?

– Нет. Когда ему станет лучше, я позвоню. Мои связи это позволяют… правда, не слишком часто.

– Хорошо. Спасибо. У меня как раз будет время осмотреться.

Не вешая трубку, я попросил соединить меня с Тур Пуэнтю.

– Я бы хотел поговорить с месье Фару,– сказал я.

Бесстрастный голос поинтересовался, кто его спрашивает. Я назвал себя. Меня попросили подождать. Через минуту я услышал знакомый, с присвистом голос моего друга.

– Вам повезло,– сказал он.– Я забежал буквально на секунду и тут же убегаю… Никак не мог выкроить время позвонить вам. Да-да, мне передавали.

– Не могли бы мы встретиться, скажем… через час?

– О! Совершенно исключено, старина. В лучшем случае – вечером. Дел по горло. Это что, срочно?

– Все зависит от вас. Надеюсь, вы получили мое письмо по поводу Лионской улицы?

– Получил.

– Ну и как, есть что-нибудь новенькое?

– Нет. Я бы даже сказал…

– Тогда будь по-вашему. Готов подождать. Схожу в кино. Только сначала договоримся о встрече. Может быть, в девять у меня? Здесь нам никто не помешает. Идет? Да, у меня тепло. Подключаю электрообогреватель к счетчику соседа.

– Договорились. А вы изменились в плену. Стали разговорчивее…

– Я? Не может быть. Во всяком случае, комиссар Бернье другого мнения.

– Комиссар Бернье? Кто это?

– Ваш лионский коллега, завидующий безработным. Он делает все для того, чтобы раньше времени уйти в отставку.

– И вы не препятствуете ему в этом?

– С чего бы это я стал ему помогать? Вы же знаете мое отношение к полицейским.

– Может, лучше я повешу трубку?– пошутил он.– Вдруг нас услышит кто-нибудь из начальства… До вечера.

– До вечера, трусишка.

Итак, вся вторая половина дня оказалась свободной. Я воспользовался ею, чтобы навестить кое-кого из бывших сотрудников. Так я узнал, что Роже Заваттер также побывал в плену; что менее удачливый Жюль Леблан погиб, а Луи Ребуль, оказавшийся как бы между двумя этими славными ребятами, лишился правой руки в одном из первых сражений «странной войны», в рукопашном бою на линии Мажино.

Встреча с ним вышла эмоциональной. Я умолчал о гибели Боба Коломера, отложив этот разговор до другого раза, и распрощался с коллегой, пообещав давать ему при случае кое-какие несложные поручения.

Афиша ближайшего кинотеатра зазывала на «Ураган» с Мишель Оган в главной роли. Я вошел. Это не могло мне сильно повредить.

– Привет, старина, приветствовал я Флоримона Фару, едва он наступил своим казенным ботинком на коврик у моей двери.– Знаю, что за окном мороз, что угля не хватает и что мы проиграли войну. Предупреждая ваши вопросы и не вдаваясь в праздные рассуждения, скажу, что находился в плену в Санбостеле, где лечился картофельным отваром. В конечном счете, не намного хуже, чем в Санте. Кстати, о здоровье. Надеюсь, ваше – не хуже моего. Так ведь? Ну и отлично! Присаживайтесь и опрокиньте-ка стаканчик вот этого красного вина.

Инспектор Судебной полиции Флоримон Фару нагонял свое сорокалетие быстрее, чем преступников. А это что-нибудь да значило. Хорошего телосложения, роста скорее выше среднего, поджарый. Благодаря своим седым усам получил у более молодых коллег прозвище «дед». Зимой и летом он не расставался с шоколадного цвета шляпой, которая была ему до ужаса… к лицу. Он так и не приноровился к складу моего ума. Что не мешало ему перемежать время от времени наши беседы заливистым хохотом, звучавшим порой невпопад, хотя и призванным служить реакцией на какую-нибудь из моих острот. А в остальном добрый малый, услужливый и по-отечески… если угодно, по-дедовски заботливый.

Неодобрительно выслушав поток общих мест, он демонстративно пожал плечами, сел за стол, снял шляпу, положил ее на стул и погрузил усы в стакан с вином.

– А теперь,– сказал я, набив и раскурив трубку,– рассказывайте, что вам удалось узнать.

Он откашлялся.

– Работая с вами, поневоле приучаешься не удивляться запутанным инструкциям. И все же… ваша бывшая секретарша…