Улица Вокзальная, 120 - страница 6
Образ Нестора Бюрма сыграл роль своеобразного выхлопа скопившейся неприязни против мира грязных дельцов и мерзавцев. Одновременно он стал воплощением спасительного галльского юмора и чисто парижской насмешливости, так необходимых читателю, чтобы заглушить чувство постоянной обиды и неудовлетворенности жизнью. Речь его пронизана иронией, насыщена хлесткими словечками, нередко взятыми из грубоватого арго и просторечья, всегда эмоционально окрашена.
Повествование не ограничивается лишь описанием действия, как полагается в обычном детективе, а представляет собой порою запись внутренней речи Нестора Бюрма, его «внутренний монолог». В этом явно сказалось влияние теории «автоматического письма», одного из главных постулатов сюрреализма.
К началу 50-х годов интерес к романам Лео Мале уменьшился, стали падать тиражи. Писатель был вынужден пойти работать фасовщиком книг в издательство «Ашетт», т. е. простым рабочим, так как не имел фактически никакой специальности. Но вскоре ему вновь удалось привлечь внимание к своему герою. Ему пришла в голову блестящая идея – выпустить серию романов, назвав ее «Новые парижские тайны» (по аналогии со знаменитой книгой Эжена Сю). Каждый роман предполагалось посвятить какому-нибудь одному из двадцати округов Парижа. Действие, четко ограниченное пространственными рамками округов, будет раскрывать секретную, невидимую в обычное время жизнь, а детективный сюжет будет тесно связан с особенностями и с топографией кварталов, с местами, хорошо известными жителям этих районов столицы.
Он написал пятнадцать романов этой серии с 1953 по 1959 год, «охватив» пятнадцать округов. Пять последних томов хотя и были объявлены, но не вышли как по объективным причинам (вспыхнувший было огромный интерес к серии стал гаснуть), так и по чисто личным (болезнь, смерть любимой женщины, которая была прототипом Элен Шатлен, мобилизация на войну в Алжире единственного сына). Какое-то время Лео Мале почти ничего не мог писать, занимался тем, что сокращал для издательства за солидную плату старинные народные романы XIX века. В течение нескольких месяцев он торговал книгами как букинист на набережной Сены, но быстро прогорел, ибо торговать он совсем не умел.
С 1962 по 1971 год Мале выпускает еще шесть томов серии о Несторе Бюрма. Эти романы вместе с пятнадцатью томами «Новых парижских тайн» значительно углубляют удачно найденный в свое время оригинальный образ героя-сыщика, не меняя его по существу.
В наш сборник, помимо романа «Вокзальная улица, 120», включены еще три произведения, которые дают представление обо всей серии, с ее причудливым соединением подлинной реальности и жутковатой, мрачной «готики».
Первый из них, «Туман на мосту Тольбиак» (1956), посвященный 13-му округу Парижа, раскрывает, по сути дела, крушение анархистских идеалов, в которые верил юный Лео Мале и его герой Нестор Бюрма, их иллюзорность и ложь. Бывшие анархисты или стали преступниками, или оказались жертвами, обреченными на гибель. Но эта исторически конкретная тема раскрывается на материале зловещих тайн и леденящих душу ужасов. Места действия «утопают» в тумане – и мост Тольбиак, и порт Аустерлиц, и площадь Италии, и все улицы. Туман скрывает и обманчивые грезы прошлого, и мечту о прекрасной жизни, воплощенную в образе прелестной цыганки Белиты. Все оказывается тщетным и безрадостным, хотя и раскрыта тайна преступления. Но это не облегчает душевного состояния героя романа, не рассеивает мрачного тумана ни на мосту Тольбиак, ни в человеческом существовании.
В романах «Неспокойные воды Жавель» (1957) (15-й округ) и в более позднем произведении, «Нестор Бюрма в родном городе» (1967), речь идет о событиях, связанных с алжирской войной (1954–1962), которая оказала сильное воздействие на жизнь Франции тех лет. В первой из этих двух книг показаны нелегальные действия алжирцев, продажа оружия и разыгравшиеся вокруг этого убийственные страсти. Во втором романе действуют бывшие активисты правого, профашистского движения сторонников войны в Алжире. Несколько лет спустя после перемирия они сводят счеты со своими противниками. И вот эти серьезные, социально значимые сюжеты разрабатываются в духе старинных романов-фельетонов с горой трупов, с описанием каких-то страшных, мрачных мест и т. д. В этих романах можно встретить и совершенно экзотические фигуры вроде гадалки Зорги-Тинеа, загадочной восточной женщины («Неспокойные воды Жавель»).