Улигер - страница 5

стр.
В путь далекий благослови,
Чтоб нашел я отца своего,
Честь и имя 1 себе отыскав,
С тем и мужа тебе вернув…»

Приезжает на праздник обручения — отец решил жениться снова и выбрал невесту 13 лет из ханского рода, красавицу Алтын Эмэгэн.

Кэртё просит разрешения поучаствовать в соревновании, но все смеются над ним, лишь невеста говорит:

Хоть размером мал соловей,
Но прекраснее всех поет.

В том смысле, что не надо недооценивать мальца. Тогда ему ради смеха разрешают участвовать в скачках.

Тут натужился Хологон,
Зычным голосом крикнул: «Хорой!»
Удальцам открывая путь,
Чтобы в споре копыт решить
Кто наездник лучший из них.
Те пустили своих коней
Враз исчезли, поднявши пыль,
Все, однако без одного:
Наш Кэртё с жеребенка слез:
Пересёдлывать лончака
Тут затеял хитрый малец,
Мол не прочно седло под ним.
Час гуся лишь подпругу тянул,
Зайца час потник расправлял,
Час затем измерял стремена.
Говорили гости смеясь:
«Эй! Зачем жеребенка седлать!?
Ты веди его в поводах!
Так быстрее пешком дойдешь!»
Надорвали совсем животы,
И еще кричали смеясь:
«Эй! Вернись-ка ты лучше домой!
Не ровняйся батырам ты!
Не тебе впереймы скакать,
Коль еще молоко на губах!»
Лишь разумная Алтынче
Так сказала: «Скачи джигит».
И такой говорила юрол:
«Ты не слушай насмешки гостей —
На ребенка малого кто
Зло посмеет таить, когда
Он в невинности детской смех
Изрекает, глядя на нас.
Как подобен ребенку глупец
(Не невинностью — разумом лишь),
Так не слушай же Ты его.
На коня своего положись,
Враз догонишь погоню, батыр».
После слов тех вскочил Кэртё
Лончаку на спину, сказал
К уху низко склонясь его:
«Ты скачи, Алтанжи Хулыг,
В четверть силы своей скачи». Взмахнул
Длинной плетью своей малец,
Враз нагнав погоню хлестнул
Жеребца, что первым скакал,
Седоку же сказал слова:
«Не торопишься видно ты,
Подогнал бы иначе коня,
Что плетется едва-едва!»
Скрылся с глаз погони затем,
До барана враз доскакал
И, схвативши на всем скаку,
Алтанжи-Хулыгу затем
Он на спину барана взвалил,
Положил за седлом своим
Зацепив к торокам, тогда
Глазом лишь успели моргнуть
Гости все — пред ними опять
Встал Кэртё, барана свалив
Приказал сготовить его
Разделить по чину гостям.
Изумились гости тому,
Попритихли насмешки их.

Его умение замечает родной дядя:

«Уй, — сказал Бологой-Гохой, —
Знать родной мой племянник то,
Никому другому такой
Силой — ловкостью не владеть.
Знать, не пить мне вдоволь хорзы,
И нежнейшего мяса не мне
Будут впредь подавать в еду!
Жаль, не умер младенцем он,
Не загрыз его волк в степи,
Клювом крепким орел не убил!»

— и советует Хологон-Баатору прогнать наглого мальчишку:

«Прогони наглеца ты прочь,
Прогони с позором его,
Чтоб не вздумал позорить впредь
Удальцов-батыров, не то
И тебя облает щенок,
Стыд и страх совсем потеряв.»

Потом Кэртё просит разрешить ему участвовать в стрельбе из лука. Над ним смеются, но обручаемая опять говорит юрол. И ему опять разрешают. Он из своего детского лука пускает неоперенную стрелу и дальше и метче всех, опять издевается.

С саадака достал Кэртё
Не украшенный детский лук
Укрепленный рогами трех
Раз по десять быков степных
И изюбров жилами трех
Тесно склеенный с двух сторон,
Сверх обтянутый лыком берез,
Что растут на склонах Шенё.
Ловко крепкую натянул
Тетиву, из полос с худых
Им нарезанных кож коров,
И сплетенных в тугую косу,
На кобылку согнувши лук
Враз накинул могучей рукой.
И, стрелу положив, так сказал:
«Ай! Моя стрела, ты лети…»

Наконец просит разрешить ему копейное соревнование. Все смеются над ним, говоря что у него нет копья. Тогда он едет в горы Шенё и ломает вяз толщиной в бедро. И побеждает в соревновании. Опять издевается.

Кэртё как победитель должен быть одарен, но подарки, подмененные Бологоем-Гохоем, и позорящие победителя, Кэртё отвергает. Потом возносит хвалу обручаемой, а отцу заявляет:

Так сказал-говорил Кэртё
Похваляя ханши красу;
Жениха же седого так
Поносил-оскорблял Кэртё,
Говоря такие слова:
«А тебе сивый мерин скажу,
Не объезживать кобылиц.
Им на то хорош жеребец,
Что играет огнем в крови…»
Рассердился тут Хологон,
Удивился речам таким,
И до хруста сжав рукоять
Сабли острой — едва не сломав,
Прежде чем наглеца убить,
Разрубить на сотни частей,
Грубияна так вопрошал: