Улыбаемся и гибнем! - страница 11
Через несколько секунд я бесшумно затворила за собой дверь черного хода. Подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Прохладный сырой воздух приятно освежал лицо.
Соседние дома были погружены в темноту. А в глубине квартала кошка продолжала свой жалобный плач. Я снова посмотрела на небо, пытаясь разглядеть луну. Но она пряталась за тяжелой пеленой облаков.
Миновав задний двор, я зашагала вдоль немощеной аллеи позади домов. От дождя земля была мягкой и вязкой. Мои туфли шлепали по лужицам грязи.
Прижимая к груди фотоаппарат, я продолжала идти. Через несколько минут я остановилась перед Прудом-на-Аллее.
Так его все называют. Настоящего названия у него нет. Это небольшой округлый прудик, расположенный в конце аллеи.
Некоторые ребята утверждают, что раньше в нем водилась рыба. Сейчас уже точно нет. Это большая, круглая котловина, наполненная мутной водой.
Я подняла камеру и приготовилась швырнуть ее в пруд.
Но остановилась, заслышав какой-то звук.
Шарканье. Оно доносилось из-за колючей живой изгороди, тянущейся вдоль аллеи.
Я быстро обернулась.
Кажется, за изгородью послышалось дыхание? Или это просто ветер?
Дрожь пробежала по шее. Возникло знакомое чувство, что рядом кто-то есть. Кто-то следил за мной.
— Ау? — шепотом окликнула я. — Кто здесь?
Нет ответа.
Меня затрясло. Я чувствовала, как все мускулы напряглись.
Неужели кто-то следит за мной? Теперь мне стало по-настоящему страшно. Но я должна была завершить начатое.
Я снова подняла руку и швырнула старую камеру в пруд.
Она грохнулась туда с оглушительным плеском. И тут же скрылась под поверхностью мутной воды.
Несколько секунд я смотрела на пруд. Фотоаппарат не всплывал.
Я бросила еще один взгляд на невысокую живую изгородь. Там никого не было. Тишина.
Может, мне все померещилось?
Я побежала домой, расплескивая ногами грязь. Тихонько проникла в кухню. Затем пробралась наверх.
Посреди коридора я остановилась. Из приоткрытой двери моей спальни просачивался свет.
Там, в моей комнате, кто-то был!
Мое сердце заколотилось. Я на цыпочках подкралась к двери. Медленно, осторожно, я наклонила голову вперед и заглянула в комнату.
— Сэмми! — выдохнула я.
Сэмми обернулся на звук моего голоса. Он был в пижаме. Стоял на коленях перед моим комодом. Нижний ящик был вытащен.
Я вошла в комнату.
— Ты что здесь делаешь? — рявкнула я.
— Я слышал, как ты выходила, — ответил он. — Хотел поискать твой фотик.
Я резко задвинула ящик комода. После чего рывком подняла Сэмми на ноги.
— Проныра ты мелкий, — проворчала я, подталкивая его к двери.
— Я только попробовать хотел… — захныкал он.
— Забудь об этом фотике, — отрезала я. — Его больше нет, Сэмми. И не будет. — Я еще раз подтолкнула его.
Он попытался меня лягнуть. Но зацепился босой ногой за край ковра.
— Если он тебе не нужен, чего бы мне не отдать? — спросил он.
— Он был сломан, — ответила я. — Пришлось выбросить.
Он стал было возмущаться. Но я захлопнула дверь перед его носом.
Зевнула. Внезапно навалилась дикая усталость. Все мышцы гудели. Голова стала тяжелой, как камень.
Тем не менее, заснуть я смогла не сразу. А когда все-таки наконец заснула, мне приснился тревожный сон.
Во сне я стояла на высоком трамплине перед новым бассейном. Все школьники набились в бассейн, глядя на меня снизу вверх. Я была готова сделать большое фото для ежегодника.
Обеими руками я подняла зловещий фотоаппарат. На ощупь он совсем не походил на фотоаппарат. На ощупь он был теплым и мягким.
Держа его, я ощущала, как он шевелится в моих руках… пульсирует… дышит!
Фотоаппарат был живым!
Я держала его перед лицом. Пыталась заглянуть в видоискатель. Фотоаппарат задышал чаще. Вдох-выдох…
Что-то забрызгало мои туфли. Я посмотрела вниз. И увидела капли крови.
Линзы кровоточили. Яркой, алой кровью. Капля за каплей.
Но я продолжала съемку. Я нацелила фотоаппарат на ребят внизу. И нажала на спуск.
Я держала фотокарточку в руках и ждала, когда проявится изображение. Это заняло долгое, долгое время.
Когда же снимок наконец обрел четкость, я вскрикнула. На фотографии ребята лишились плоти. Их черепа сверкали на солнце. Все они были скелетами.