Умирание земли и жизнь мира - страница 37

Духовный мир, в котором человек живет между смертью и новым рождением, имеет свои совершенно особые условия бытия, которые мы в нашей обыкновенной земной жизни собственно едва замечаем, которые нам звучат довольно парадоксально и кажутся странными, если они даются нам в составе какого-нибудь жизнепонимания. Прежде всего здесь следует помнить, что, если человек хочет сознательно ощущать подобные вещи, он должен развить в себе чувство, которое хотелось бы назвать чувством действительной общности с вещами бытия. Это является требованием для продолжения духовного развития человечества, начиная с современности, с нашей катастрофической современности, чтобы человек постепенно развивал это чувство общности с вещами бытия. В подсознании это чувство общности безусловно заложено, хотя и на низшей ступени. Но мы не должны, подобно пантеистам, болтать о каком-то «всеобщем духе», не должны говорить об этом чувстве общности так вообще. Но мы должны уяснить себе в конкретных частностях, как можно говорить о таком чувстве общности, как оно постепенно создается в душе. Ибо это чувство общности, как есть результат жизни. Здесь необходимо принять во внимание следующее:

Вы вероятно, часто слышали о том, что у преступных натур, у которых инстинкт очень сильно действует подсознательно, после того, как они совершили что-либо, какой-либо поступок, является своеобразный инстинкт: их гонит к месту их поступка, они ищут место, где совершили поступок, их гонит туда неопределенное чувство. Но в таких вещах только выражается в особых случаях то, что является общечеловеческим по отношению ко многим вещам. Дело в том, что после того, как мы что-либо сделали, что-либо совершили, и будь это, казалось бы, самое незначительное действие, в нас остается — этого нельзя иначе выразить, хотя это, конечно, опять-таки выражается в своего рода имагинации — нечто из того, что мы сделали, от той вещи, которой мы касались при поступке. С нашим Я остается связана некоторая сила от той вещи, которой мы касались, с которой мы нечто совершили. Человек непременно должен вступать в связь со всеми существами, с которыми он встречается, с вещами, которых он касается, с вещами, с которыми он имеет дело в жизни. Мы всюду оставляем наши следы и в нашем подсознании остается чувство связи с вещами, с которыми мы пришли в соприкосновение через наши поступки. У натур, о которых я только что говорил, это выражается ненормальным образом, так как подсознательное очень интенсивно просвечивает в обычное сознание. Но в подсознании у каждого бывает чувство, что он должен вернуться к тому, с кем он пришел в соприкосновение через свой поступок.

Это и есть то, что обосновывает нашу карму. Отсюда происходит наша карма. И из этого подсознательного чувства, которое лишь туманно проявляется в бытии, вытекает всеобщее чувство общности с миром. Хотелось бы сказать, подсмотреть, заметить на себе это чувство общности. Для этого необходимо принять во внимание некоторые более интимные стороны жизни. Необходимо попытаться действительно вчувствоваться в представление: ты теперь пересекаешь улицу и затем пересечь улицу и после того, как пересек ее, увидеть себе в своем представлении идущим: благодаря тому, что мы на ходу вызываем в себе нечто подобное, мы выращиваем в своей душе это всеобщее чувство общности с миром. У того, кто более конкретно осознает это чувство общности, оно разовьется таким образом, что он в конце концов скажет себе: все же существует связь, хотя и невидимая, со всеми вещами и между всем происходящим, поскольку это происходящее проникает в наш мир.

Современные земные люди еще не обладают полным сознанием этого общего, этого органически взаимопроникающего в вещах, они этим еще не обладают в своем сознании, это остается еще в подсознательном. Во время развития Юпитера это чувство будет основным. Постепенно вырабатываясь из пятого после атлантического культурного периода в шестой, мы подготовляем развитие такого чувства, так что его выработка, необходимая для перехода из нашего периода времени в следующий, должна создать для человечества особую этическую основу, особую моральную основу, которая должна быть гораздо более живой, чем соответствующее чувство в настоящее время. Это значит следующее: