Унесенные в сети - страница 12

Нина порылась в своей сумочке и достала флешку с парижскими фотографиями, мы стали разглядывать их на большом экране ЖК-телевизора.

– Какая ты красавица на всех фото, прямо светишься от счастья!

– Это Жан так умеет фотографировать. У него профессиональная техника, и он умеет выстроить кадр, что все супер! И даже на телефон он снимает превосходно. И даже селфи у него получаются нереально круто! –подтвердила подруга.

– Фотографии действительно потрясающие! Обязательно выложи их на Фейсбук.

– А еще, знаешь, – вспомнила Нина, – он научил меня улыбаться!

– ???

– Ну, вот раньше я на фотографиях почти никогда не улыбалась. Мне казалось, что и так хорошо. Ведь я преподносила себя как серьезную женщину, умную и загадочную. Нет! С улыбкой все всегда на пять лет моложе. Человек понимает, что с тобой легко и просто, это очень важно в отношениях. Как-то я раньше совсем не задумывалась, что самый непростительный недостаток в женщине – это чрезмерная серьезность, а попросту «кисляк». Да и в мужчине. Вот что меня больше всего раздражало в моем бывшем муже – ему все всегда не нравилось, все, что происходит вокруг. А ведь все вокруг так классно устроено!

– В общем, твой Жан-Мишель – очень талантливый и гениальный, умный и самый лучший. И тебе он позволил раскрыть все твои достоинства и преимущества, – подытожила я.

– Это правда! И еще я наглядно убедилась, как важны для мужчин некоторые сугубо женские аксессуары. Например, чулки и туфли на шпильках.

– А у тебя были с собой чулки и туфли на шпильках? – встрепенулась я.

– Чулки были! И это я очень мудро поступила. А вот туфли с высокими каблуками остались дома. Я хотела их взять, но потом подумала, что придется много ходить пешком по Парижу, и не взяла.

– Я вообще не могу уже ходить на каблуках, ноги болят и потом, когда спать ложусь, их судорогой сводит, – пожаловалась я.

– Ты-то у нас не невеста! У тебя муж есть. Тебе не обязательно мучиться из-за каблуков, – засмеялась Нина.

– А тебе обязательно?

– Да! Представляешь, Жан-Мишель возил меня по разным обувным магазинам и заставлял примерять красные туфли на шпильках. Говорил, что хочет мне купить. Я, конечно, примеряла. Но для такой обуви особенно важна качественная колодка. А это были магазины с дешевым китайским товаром. Зачем такие туфли покупать! Даже на один день, в них и часу не проходишь, даже минуты не простоишь.

– Как же ты вышла из этой ситуации?

– Мне надоели эти дурацкие примерки, и я сказала своему французу, что у меня дома много обуви на высоких шпильках. И что я покупаю только обувь дорогих брендов, потому что в ней удобно ходить, и она действительно смотрится сексуально. Я не лгала, это действительно так. Я просто не стала уточнять, что несколько часов гулять по городу на шпильках – это уже не для меня. И что я надеваю эти туфли на пару часов в году на какой-нибудь праздник и всегда при этом ношу в сумочке сменную пару без каблука.

– И что событий в твоей жизни, на которые можно пойти на каблуках, с каждым годом все меньше, – грустно продолжила и подытожила я, имея ввиду уже больше себя. – Не захотел твой француз тебе подарить «лабутены»?

– Не захотел.

– А, кстати, как у твоего Жана-Мишеля дела обстоят с деньгами? Он щедрый?

– Он очень старался, – воодушевленно начала Нина, но тут же созналась, – мне кажется, что денег у него немного. Во Франции жизнь вообще безумно дорогая. Чтобы разъехаться с бывшей женой, он купил в ипотеку жилье и теперь вынужден на всем экономить. Мы, конечно, ходили несколько раз в рестораны и в музеи. Но я все время чувствовала, что это ему очень накладно, и он не прочь был бы, чтобы и я за что-нибудь заплатила.

– А ты что, тоже за что-то платила? – удивилась я.

– Да. Один раз выступила с инициативой заплатить за галерею Орсэй и еще пригласила его в ресторан, это было накануне моего отъезда, в последний вечер.

– Думаю, что у них именно так это и принято. Это нормально. И я знаю, что во Франции все очень дорого. Что ты хотела. Это жизнь.

Нина продолжала рассказывать так аппетитно и с таким воодушевлением, что я по-доброму ей завидовала.