Университет языков - страница 2

Трамвай постоял на остановке и медленно покатился на мост. Переезжая через реку, заключённую в каменные берега, Ниа всегда испытывала странное чувство жалости: словно смотришь на животное в клетке. Поэтому ей больше нравились реки в деревне. У бабушки рядом с дачей был широкий луг, а сразу за ним — река. Ниа снова замечталась, вспоминая детство. Она будто видела сны наяву, пока приятный голос не сказал: «Следующая остановка — Университет Геммы». Трамвай проехал ещё немного и остановился около тополиной аллеи. Сказав водителю «спасибо», Ниа соскочила со ступеньки. Трамвай застучал колёсами по рельсам, а девушка посмотрела на кроны высоких тополей.

Она вспомнила, как шла по этой дороге первый раз. Тогда деревья казались ей строгими, грозными стражами, спрашивающими, имеет ли она право идти здесь. Теперь они были просто старыми знакомыми, качающими своими серебристо-зелёными головами в знак приветствия. Ниа остановилась на некоторое время, продолжая вести мысленный диалог с деревьями. Вдруг кто-то хлопнул её по плечу.

— Ниа Вирго, улыбочку!

И всё осветила вспышка фотоаппарата.

— Бэно! Прекрати!

— Ну, это же в последний раз! — улыбнулся юноша с непослушными каштановыми кудрями.

— Ты всегда так говоришь!

— Нет, это действительно почти последний, — сказал он серьёзно, а потом крикнул. — Беги быстрее, а то все дипломы раздадут! — и, смеясь, побежал вперёд.

— Ничего, мне один, наверное, останется! — крикнула ему вдогонку девушка.

Бэно Вербер учился с ней на одном курсе, но за пять лет языки так и не смогли завоевать его любовь. Виноваты в этом были друзья Бэно. На семнадцатилетие они подарили ему полупрофессиональный фотоаппарат — это определило судьбу юноши. Гемма потеряла талантливого лингвиста, но зато приобрела прекрасного фотографа. На его фотографиях даже Ниа иногда себе нравилась.

Яркий свет ударил девушке в глаза: аллея закончилась, и перед ней возвышалось залитое солнцем здание университета. Высших учебных заведений в Гемме было много: Технологический институт, Университет новых экономических теорий, Высшая академия художеств, Университет театра и кино имени Фавео Валора, всех не перечислить. Но тот, в котором училась Ниа, назывался просто — Университет Геммы. Это было старейшее учебное заведение не только в столице, но и во всей Лабрии. Ниа до сих пор удивлялась, что смогла поступить сюда.

Главное здание было высоким. Его камни, когда-то коричневые, с каждым годом теряли цвет и теперь стали почти песочными. Ниа оно всегда напоминало музей. Каждый зал, каждая аудитория хранили свою историю. Широкие парадные лестницы, узкие винтовые, полутёмные коридоры с рядами портретов на стенах, большие витражные окна, тяжёлые деревянные двери с золочёными ручками. Как же она оставит всё это? За пять лет университет стал частью её, и Ниа трудно было представить, что скоро наступит день, когда ей больше не нужно будет оставлять свои следы на старом паркете, почти стёршемся от тысяч прошедших по нему юношей и девушек.

Подталкиваемая другими пятикурсниками она вошла в вестибюль и направилась к гардеробу. Обычно бабушки, такие же древние, как и сам университет, бережно забирали здесь пальто, куртки, плащи. Чтобы получить свои вещи, нужно было протянуть гладко отполированный мастером и временем деревянный овал с вырезанным на нём номером. Сегодня, вместо овала, Ниа должна была отдать студенческий билет. И получить традиционную синюю мантию и шапочку с кисточкой.

Весь ритуал занял пару минут, десятки желающих обменять свой знак студента на путёвку в будущее оттеснили Ниа, которая продолжала держать в руках полученные вещи, словно не знала, что с ними делать.

— Вир, мы здесь! — позвал её высокий юноша в мантии и шапочке. Тихэ Каллид был, наверное, лучшим другом Ниа и единственным парнем в их девчачьей команде. Его родители работали дипломатами, поэтому он провёл детство в Денебии и почти в совершенстве знал денебийский и албалийский ещё до того, как поступил в университет. И ещё он был очень красивым. Правильные черты лица, серьёзные карие глаза, в которых плясали огоньки, когда он шутил. Каштановые волосы Тихэ тоже немного вились, но, в отличие от Бэно, каждый завиток лежал на своём именно ему предназначенном месте.