Упадок и гибель Западной Римской Империи и возникновение германских королевств - страница 4
В конце III в. почти все позиции, принадлежавшие прежде сенаторам, заняли представители всаднического сословия. Однако при Константине I политика императора по отношению к сенату изменилась: сенаторы стали вновь занимать высокие государственные должности, прежде всего в западной части Империи. Вместе с тем Константин I изменил относительную значимость сенаторской знати, возведя большую часть всадников в ранг сенаторов. В исключительных случаях достигнуть ранга сенаторов удавалось и наиболее богатым представителям высших муниципальных слоев. Служба в императорском бюрократическом аппарате, в суде или назначение на высокие командные должности в армии открывали для всадников и наиболее богатых декурионов путь в ряды сенаторской знати.[10] Высшие муниципальные слои утратили при доминате свое прежнее влиятельное положение. Причиной этого были в первую очередь постепенный экономический и социальный упадок многих городов, особенно на западе Империи, начинающееся в связи с общим кризисом рабовладельческого строя изменение отношения между городом и сельской местностью. Изъятие из городских территорий крупных земельных владений в значительной степени ослабило и финансовую силу городов. Многим городам приходилось преодолевать экономические трудности. Стремясь сохранить неизменными налоги и снабжение армии, некоторые императоры пытались оказать поддержку высшим слоям муниципалитета и защитить их от злоупотреблений крупных землевладельцев. Однако эти меры не дали ощутимых результатов. Муниципальная аристократия повсюду теряла свое политическое значение; правда, и это явление имело свои локальные особенности. Многие декурионы предпочитали бежать в сельские местности и выдавать себя за колонов, чем пользоваться ставшей теперь сомнительной честью декурионата.[11] В поселениях ветеранов также проявляется новая тенденция. Если раньше они, как правило, селились на городской земле и тем самым постоянно вливали новые силы в высшие муниципальные слои, то после освобождения ветеранов от муниципальных податей доходы городов стали все более сокращаться. К тому же [10] с этого времени ветераны стали все чаще получать земельные наделы на пустующих, необрабатываемых, далеких и заброшенных землях, находившихся в частном или императорском владении.[12] Вследствие этого в V в. ветераны усиливали уже не высшие городские слои, а власть крупных землевладельцев. Социальная дифференциация среди ветеранов привела к тому, что некоторые из них стали крупными земельными магнатами, большинство же в результате патроциния стали зависимыми людьми крупных землевладельцев. Германские наемники на римской службе также получали земельные наделы, преимущественно в пограничных областях (limitanei, gentiles, laeti), что в свою очередь не способствовало дальнейшему развитию городов. Варваризация армии в Поздней Римской империи оказала влияние и на процесс изменения классовой структуры общества.[13]
Эксплуатируемыми классами были в период домината хозяйствующие самостоятельно (хотя и в ограниченной степени) свободные и зависимые мелкие производители и рабы. К числу мелких производителей относились различные социальные слой колоната — originarii, adscripticii, coloni liberi, а также laeti, inquilini, limitanei, gentiles; кроме того, свободные крестьяне и мелкие ремесленники в городах, деревнях и во владениях крупных земельных магнатов. Рабы также не были едины по своему положению в обществе. Постепенно оба эксплуатируемых класса сближались в своей хозяйственной деятельности и по своему социальному положению, хотя различия личноправового характера между свободными и несвободными сохранялись; юридически колоны, как правило, не считались рабами.[14] Рабовладение, несмотря на увеличение отпусков на волю и на то, что оно в поздней античности постепенно теряло свое значение, все еще оставалось присущим этому строю производственным отношением.
Поскольку, однако, рабы, владевшие на правах пекулия земельным участком, эти квази-колоны, в хозяйственном отношении ничем не отличались от настоящих колонов, а рабы, получившие в пекулий маленькую мастерскую в городе или сельской местности, едва ли отличались от юридически свободных, но зависимых ремесленников, то императорское законодательство поздней античности сталкивалось в теоретико-правовом аспекте с большими трудностями, когда приходилось проводить строгое юридическое различие между обеими этими категориями.