Упущенная любовь - страница 4
Положение моих трусиков было скорректировано. Только вот что было странным, после
этого моя подруга похлопала меня по заднице. Тем не менее, я сказала:
— Спасибо тебе. — Я оглянулась на Брук, у которой был перепуганный взгляд. —
Видишь, это было совсем не трудно.
— Риган… — Брук немного отошла в сторону.
Вместе с тем Том прогремел по всему залу:
— И вот он здесь. Пожалуйста, поприветствуйте – Картер Энтони.
Разразились аплодисменты и приветствия. Я перевела взгляд за занавес на
противоположной стороне сцены, вот только Картер не вышел из-за нее.
Мое тело напряглось, когда я почувствовала чье-то присутствие рядом со мной.
— В любое время, когда тебе понадобится помощь, я буду рядом, — глубокий голос
Картера звучал из уголка его рта, в то время пока он махал аудитории. Затем, когда он
направился к Тому, он оглянулся и подмигнул мне.
Я почувствовала, как мне одновременно захотелось блевать, писать, какать, кричать и
плакать.
Он не мог быть тем, кто вытащил мои трусики из моей задницы.
Нетушки.
Это был не он.
— Риган…
— Нет! — прошипела я сквозь свое тяжелое дыхание, пытаясь совладать с собой. —
Это была ты, — заявила я своим не-играй-со-мной тоном.
— О, я поняла. Ты прикинулась дурочкой. Точно, да, именно я держала руку на твоей
заднице, поправила твои трусики, а затем еще и похлопала тебя по ней. — Глумилась она. —
А также это я прошептала, что моя рука помощи готова сделать это снова и вдобавок
подмигнула тебе.
Она быстро отвела свои глаза.
Хм, полагаю, мой смертоносный взгляд иногда срабатывал.
Господи, как долго он стоял за этим занавесом?
Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Я не могла, не могла думать об этом, или о том, что он
услышал… Он слышал, что я говорила о Елене? Я произнесла ее имя? В настоящее время
она посылала ему знойные «приходи и поимей меня» взгляды, пока он стоял на сцене и
рассказывал о том, как прекрасна его жизнь. На самом деле, я не слышала, о чем он говорил
потому, что у меня случился нервный срыв, и звенело в ушах из-за лихорадочной
циркуляции крови в моем теле.
— Риган, — тихо прокашляла Брук.
— Что? — Мое тело трясло.
— Они зовут тебя.
Я оцепенела. Правда? Взглянув на микрофон, я увидела, как Том поглядывал на меня, в
то время пока махал мне рукой.
Ухмыляясь, Картер стоял рядом с ним. По крайней мере, Герри Андерсток, лучший
спортсмен школы, улыбался.
Склонившись слегка в сторону Тома, я одними губами прошептала:
— Что?
И вопросительно подняла брови на Тома. Он вздохнул и ударил себя по лбу.
— Трофей в твоих руках для Герри, — просветила меня Брук.
— О, верно.
— Отнеси это туда, пока Том не задушил тебя, — смеялась она.
— Риган. — Том швырнул в меня моим именем так, словно молил, что бы оно могло
сжечь меня заживо.
Я фыркнула Брук.
— Он много раз об этом задумывался, но никогда бы не сделал. Он слишком сильно
меня любит. — Я начала приближаться к микрофону. На самом деле, я была уверенна, что
Том относился ко мне, как к своему приемному ребенку.
Остановившись перед своим приемным отцом, которому я только что присвоила это
звание, и которому я скажу об этом позже, когда он попытается меня убить, я улыбнулась.
Он прикрыл микрофон и выпалил:
— Я собираюсь прикрепить информацию о собрании тебе на лоб. Может, тогда ты
будешь помнить, что здесь происходит.
Ладно, я была его раздражающим приемным ребенком.
— Обычно, я нахожусь там, внизу. — Я указала головой. — Плохой ход с твоей
стороны поставить меня здесь, наверху. Я быстро начинаю скучать.
Единственный способ, который не позволяет мне заскучать это чтение, или просмотр
фильмов и телепередач. Я даже решила заняться пешими прогулками, в те редкие дни, когда
больше ничего меня не удовлетворяет. Брук даже проверила мою температуру, когда я ей об
этом рассказала. Однако, после первых нескольких раз, я поняла, что наслаждаюсь этим.
Герри прыснул со смеху, пока Том хмуро не уставился на него, и он быстренько
заткнулся. И Картер, сексуальная гора мужественности Картер, отодвинулся в сторону, снова
ухмыльнувшись. Я прищурилась, глядя на него; его ухмылка превратилась в дерьмовый
широченный оскал. У меня что, было что-то на лице? Боже, его глаза были