Урал — земля золотая - страница 8

стр.

В начале третичного периода кайнозойской эры вновь начали действовать силы, создающие горы. Потоки лавы хлынули из недр земли, медленно поднялись новые горные цепи. Только в это время, на много позднее Уральского хребта, образовались горы Кавказа, Альп, Памира, Гималаев, Гиндукуша. Возраст Уральских гор — триста миллионов лет (по Ферсману).

На помолодевшие Уральские горы, в следующий, четвертичный период кайнозойской эры опустилась великая зима. Горы Урала покрылись вечным снегом и ледниками. Льды двинулись с севера и поползли по горным вершинам, разрушая скалы. Молодой Урал утонул в океане льдов.

После отступления великой зимы хребет не представлял уже неприступных круч. Льды опрокинули некоторые горы, сгладили вершины их, разрушили массивные кряжи.

И еще несколько раз наступал ледник на уральскую плиту. И каждый раз все больше разрушались горы, дряхлели, исчезали неприступные скалы, огромные камни обтачивались в гладкие валуны. Когда-то неприступный высокий Урал принял современную форму. Первый человек, появившийся на Урале, мог еще видеть скалистый Урал, напоминающий современный горный Кавказ.

Маргарита Шешина

КАМЕНЬ «ОЛЕНИЙ» НА РЕКЕ ЧУСОВОЙ.

Фото. Серовский дом пионеров.


Ночь в горах

Из-за старой разлапистой ели
Месяц рог золотой показал.
С ним проснулась уральская сказка —
Ожил сказов старинных Урал.
        Та скала — человеческий профиль.
        Вон звезда из-под брови блестит.
        Это Полоз великий поднялся
        И богатства свои сторожит.
Лунный свет, серебристым сияньем
По камням загораясь, скользит,
То красавица, Полоза дочка,
Золотою косою блестит.
        Месяц выше поднялся на небе,
        Тени черные дальше легли…
        Я гляжу на горящие угли —
        И мне чудятся недра земли.
— Медь, железо и золото видишь? —
Мне Хозяйка торы говорит, —
— Клад, Урал мой, сокровище чудное,
Он теперь человеком открыт!
        Так сказала она, улыбнулась,
        А глаза изумрудом горят.
        И пропала… Травой обернулась,
        Малахитовый сбросив наряд.
Я проснулась… Как будто живые,
Угли синим мерцают огнем
И лежат предо мною, сверкая
Золотистым чудесным ковром.
        А с другой стороны, под горою,
        Тоже яркий огнистый ковер.
        Угли брошены щедрой рукою —
        Вся долина пылает меж гор.
Это город, сверкая огнями,
Новой сказки создал красоту;
Сказы старые ожили сами,
Сделав жизнью былую мечту.
        Искры в небо безудержно рвутся…
        Домен жерла… Огни и огни…
        Бьется мощное сердце Урала,
        Бьется ровно и ночи и дни!
Елена Сигова

Земля золотая

(Уральский сказ)

Давно это было. Так давно, что даже старики путаются во времени. Может, тысяча, а то и больше лет назад. Горы наши, которые Уралом зовем, состариться успели, а камень, известно, долго живет.

Но еще дольше живет молва. Все может умереть: и человек, и, лес, и гора, — а молва не умрет, не исчезнет. Жить будет. Она-то и довела до нас старый сказ о том, почему горы наши Уралом названы.

У гор, высоких и скалистых, жило племя первых людей. Жили люди вольно, не знали войн, пасли стада коз и баранов в горах; охотились в лесах, одевались в звериные шкуры. Горами не интересовались, не искали, что в них скрыто.

Но вот родился у пастушки этого племени сын. Все дивились красоте и росту его, приходили к пастушке любоваться ее сыном. Пришел, наконец, и самый старейший из племени. Долго смотрел старец на мальчика, а потом так сказал людям:

— Примета верна. Это он. Все так и есть, как говорит предание: будет парень белокур, красив и строен с детства. И мать даст ему имя Ур, что значит Земля.

— Пусть будет так, как говорит предание, — сказала мать. — Имя моему сыну будет Ур, что значит Земля.

— Предание говорит, — продолжал старейший из племени, — будет парень белокур и красив, но счастья ему не будет на земле. Он уйдет в землю.

— Он умрет, мой сын? — горестно воскликнула мать.

— Нет, о смерти не говорит предание. Юноша будет ждать, пока проснется Золотая девушка, что спит в этих горах.

— Кто эта Золотая девушка? — гневно вскричала мать.

— Никто ее не видел, она спит еще, время ее не пришло.

— Она прекрасна?