Уравнение с неизвестной - страница 8

– Вот оно что…

– Ага. Ее очень рекомендовали как крутого спеца. Она в органах работает.

– Ничего себе.

– Да… Как-то так, – неуверенно махнула рукой Люда.

– Ну, наверное, она определила, что я ни при чем тут.

– Где ни при чем? Когда ни при чем? – какой-то скороговоркой начала тараторить помощница генерального. – Хотя, где бы ты ни была ни при чем, это хорошо. Это хорошие новости.

Ольга прервала поток бессознательного:

– А кого еще вызывали?

– При мне приходили Баранцев и Тамара Яковлевна.

– Что, Тамару тоже вызывали?

– Да.

– Она мне даже ничего не сказала. Только сейчас ко мне заходила. Вот стерва.

– Да, она такая.

– Что, правда? А я о ней другого мнения была.

Людмила пожала плечами.

– Ну ладно, я к себе. Заходи на кофеек.

– Ты же знаешь, я кофе не пью. Предпочитаю зеленый чаек. Он для здоровья полезнее.

– Ну заходи на чаек тогда, – как могла более непринужденно сказала Ольга Миле и пошла к себе.

На самом деле она была напряжена до предела. Она шла к себе в кабинет и размышляла, мысли хаотично носились у нее в голове, беспорядочно сменяя друг друга.

«Интересно, что там эта физиономист, или как ее там, наопределяла. Возможно, вообще, сказали, что меня не подозревают, а сами просто мою бдительность усыпили и подозрение не сняли вовсе!»

Эта мысль ей совсем не понравилась.

«Вот, кстати, Баранцев, значит, еще под подозрением».

Баранцев был главным инженером в компании. В прошлом вроде самбист. Обладатель коренастой фигуры, невысокого роста, пытливого въедливого взгляда, извечного румянца на щеках, ног колесом и пружинистой походки.

«Ну, чем не кандидат? Хороший кандидат! Пусть его разрабатывают, – успокаивала она себя. – Да и вообще, хватит об этом думать. В конце концов, у меня есть еще и свое дело, поважнее, может быть, даже. Это письмо».

Но легко сказать хватит, не так просто прекратить…

Когда дверь за Ольгой закрылась, Завьялов обратился к незнакомке:

– Ну что, Эльвира Леонидовна, скажете? Ваши впечатления?

– У меня есть сомнения насчет главбуха. – Голос у нее был очень высокий и поставленный. Ко всему прочему она как-то манерно тянула слова. – Очень она нервная. Очень… Что-то скрывает. Явно что-то скрывает…

– Да? Ну, мало ли. Ну, нервничала. А остальные?

– Что касается остальных… Главный инженер и дама из бухгалтерии… они ничем не выдали себя. Да. Поведение обычное у них. Самое обычное.

– Вот больше странно, что они не нервничали.

– Вот да, – эхом отозвался Федосеев.

– Ну, вы должны понять, что это все тоже не сто процентов гарантии. Нет ста процентов. Надо пообщаться еще, может? – крутила хвостом специально приглашенный специалист.

– Значит, пообщайтесь. Есть еще некоторые люди, с которыми надо поговорить, – сухо приказал Завьялов.

– Да, конечно. Я готова. – Эльвира потерялась под его суровым взглядом.

Еще бы, не готова. Она запросила очень приличную сумму за свои услуги. А результаты какие-то неправильные. Завьялов был недоволен. Эльвире была поставлена задача вычислить «крота». То, что она Ольгу заподозрила, Завьялову не понравилось. Он не хотел почему-то, чтобы это была главбух.

– Той информацией, которая передавалась конкуренту, владел очень узкий круг лиц.

– А кто еще, по вашему мнению, входит в этот узкий круг подозреваемых? По вашему мнению, – неуверенно вздрогнула в голосе Эльвира.

– Со стороны финансистов это главбух и ее заместитель Тамара Яковлевна. Вы их видели. Именно они готовят документы к тендеру. И в курсе наших коммерческих предложений.

– Со стороны технической дирекции это главный инженер Баранцев, – включился в разговор Федосеев. – Вы с ним тоже уже знакомы.

Федосеев был выходцем из органов, поэтому имел устойчивые, наработанные в прошлой жизни связи с нужными людьми в нужных местах, за что его ценили. Он также владел стратегией следствия и дознания. Ему уже было ближе к шестидесяти. С благородной сединой, так сказать. Говорил он всегда с присущей ему неторопливостью, боясь упустить какую-либо важную и даже неважную деталь. Имел военную выправку и по ней даже несведущему можно было легко узнать в нем бывшего сотрудника ФСБ. Он всегда был в классическом костюме темного цвета и при галстуке.