Урок для Казановы - страница 11

— Сентиментальная болтовня, — сказал Грегори нетерпеливо. — Что ты хочешь делать с избушкой? Ведь для тебя одной она слишком велика.

— Слишком велика? А для тебя нет? — Джессика допила свой кофе. — Или ты хочешь содержать в нем весь свой гарем?

— Чепуха. Но давай поговорим об этом в другой раз. Кажется, сегодня ты слишком устала и слишком раздражена.

Грегори велел принести счет и оплатил его в кассе. Джессика не стала настаивать на том, чтобы самой оплатить свою часть счета. Грегори наверняка не позволил бы ей этого. Она вежливо поблагодарила его за ужин.

Они молча возвращались в «Гран Парадизо». Джессику одолевали самые противоречивые мысли. Мрачное предчувствие говорило ей, что от этой новой встречи она пострадает гораздо больше, чем от их детских стычек. Может быть, потому, что при этом было затронуто больше чувств? Грегори уже оказал на нее довольно сильное воздействие. Как она сможет противостоять ему в будущем?

Грегори подъехал к коттеджу внизу и помог Джессике выйти.

— Я занесу твои пакеты в дом, — предложил он.

— Они не настолько тяжелые, чтобы я сломалась, поднимая их.

Одним движением Грегори сунул ей пакеты в руки.

— Как хочешь. Но мы должны зарыть топор войны и сохранять мир, ты не находишь?

Джессике стало нехорошо на душе от его непривычно серьезного взгляда. Что же это за поворот приняли события?

— За мной дело не станет, — ответила она осторожно.

Совершенно неожиданно Грегори притянул ее к себе, заключил в объятия и быстро поцеловал.

— Спокойной ночи, — сказал он, сел в свой «ягуар» и поехал по дороге к вилле.

Джессика, совершенно оглушенная, вошла в коттедж и поставила пакеты на ближайший стул. Она невольно провела языком по губам, как будто хотела еще раз ощутить поцелуй Грега. Зарыть топор войны? Сохранять мир? Она должна все время стойко противостоять Грегори, иначе произойдет катастрофа!

— Алло? — закричала Джессика и спросила себя, кто это может звонить рано утром и нарушать ее священный завтрак?

— Если твой чертов петух, еще раз разбудит меня в три часа ночи, я сверну ему шею и сварю из него суп, — раздался ворчливый голос Грегори в телефонной трубке.

Джессика насмешливо засмеялась.

— Разбудить в три часа ночи? Это, наверное, шутка! В это время ты, вероятно, еще не в кровати. И вообще — ты со своими вечеринками! Каждую ночь я должна слушать этот ужасный грохот. Если это в скором времени не прекратится, то я брошу тебе в окно пару квакающих лягушек!

— Ха! Ты думаешь, что я позволю тебе нарушить свои вечеринки, — проворчал он.

— А ты думаешь, что Астерикс позволит тебе запретить ему кукарекать? — с горячностью ответила она. — Иди лучше в постель и проспись после пьянки, тогда тебя можно будет выносить!

— Попридержи свой дерзкий язык! Ведь при таком обезьяньем цирке, который ты себе устроила там, внизу, нельзя глаз сомкнуть.

— На моей ферме нет ни одной обезьяны, — гордо заявила Джессика.

— Ферма, ах-ах-ах! — Голос Грегори почти сорвался от искусственного смеха. — Отец в гробу бы перевернулся, если бы смог увидеть, какие навозные идиллии ты устраиваешь из его любимого «Гран Парадизо». При таких обстоятельствах он не передал бы тебе в наследство ни одного квадратного сантиметра.

— Не будь таким бессовестным, мой дорогой, — прошипела Джессика в трубку. — Ты думаешь, дядя Роберт потерпел бы в своем доме эти развратные вечеринки? Я представляю, во что вы превратили всю прекрасную старую обстановку!

— На прекрасной старой обстановке не появилось ни одной царапины, — проворчал Грегори. — А если даже и так, то это тебя не касается.

— Ах, так? А разве тебя касается, есть ли у меня животные и сколько их?

— Это меня даже очень касается, моя драгоценная! Во всяком случае, до тех пор, пока мне не дает спать их кудахтанье, гогот и блеянье. Я уже не говорю об этом чудовище, которое ты называешь так нежно, — Кусканакс. А если Обеликс, твой душевнобольной гусь, захочет укусить меня за зад…

Джессика громко прыснула со смеха и пропустила мимо ушей те угрозы, которые Грегори обещал выполнить в этом случае.

— Грег, это было действительно смешно, — с трудом перевела она дыхание. — Тебе надо было бы видеть себя! Обеликсу потрясающе удалось загнать тебя в угол, а ты размахивал руками, как будто хотел научиться летать. Вот бы снять это на видео. Вот уж была бы умора… Грег?