Утопический роман XVI-XVII веков - страница 7

– Смотрите! – возопила она, – Я зашибла палец!

Мы разом воззрились туда – сустав был чёрно-синий и распух.

– Это ты постарался, Том, – обиженно воскликнула она, – То, что ты сделал это не нарочно, но это не извиняет тебя! Ты виноват! Это мне наука, не надо было выходить замуж за такого громилу, такого слона в посудной лавке, как ты, дылда!

– Меня корёжит от этого слова! Ненавижу его! – злобно перебил её Том, – Даже в шутку!

– Дылда и есть дылда! – упорствовала Дэйзи.

Временами Дэйзи и мисс Бейкер начинали говорить разом, но в их бессодержательном, ююмористическом щебете лёгкости не наблюдалось, их болтовня была такой же холодной, как их снежно-белые крахмальные платья, как их полярные глаза, не согретые и каплей естесственного тепла.

Они присутствовали здесь, сидели за столом, прилежно терпя присутствие Тома и меня, только из светской любезности, по прихоти занимая наше внимание и требуя внимания к себе. Они понимали, что скоро конец светскому рауту, конец званому обеду, конец этому вечеру, и тогда можно будет смахнуть всё случившееся из памяти.

В этом был острый диссонанс с тем, что было у нас на Западе, где все всегда с волнением ожидают и готовятся к вечеру, ожидая от него чудес, торопя его и боясь его завершения.

– Дэйзи! Когда я рядом с тобой, ты заставляешь меня чувствовать себя нецивилизованным дикарём! – посетовал я после второго бокала вкрадчивого, но не вполне безобидного красного кларета, – Давайте ограничимся каким-нибудь интересным, но безобидным разговором, ну, хотя бы о грядущем урожае кукурузы».

Когда я возвещал это, я не думал о том, какую неожиданную реакцию вызовет моя безобидная сентенция.

– Цивилизация летит в тартары! – крайне агрессивно почти изрыгнул Том, – Последнее время я стал предаваться грозному пессимизму. Ты не читал «Рост Цветных Империй»? Это книга Годдарда?

– Нет, не привелось!» – ответил я, удивляясь стремительной перемене его тона.

– Хорошо, это прекрасная книга, и все должны прочитать её! Её основная идея заключается в том, что если мы не будем на стрёме, ну, мы, белая раса, тогда нас неминуемо проглотят цветные! Это не пустые домыслы! Там всё доказано!

– Том у нас становится пророком! – сказала Дэйзи с невыразимой печалью, – Он с головой ушёл в книги с непроизносимо длинными терминами. Что это было за слово, которое мы…

– Ладно тебе, это сугубо научные книги! – начиная раздражаться, сказал Том, – Этот парень доводит свою мысль от начала до конца! Там есть здравое зерно! Это очень касается нас, управляющей нации, мы не должны допустить, чтобы цветные взяли над нами верх!»

– Нам нужно переколошматить их всех! – зашептала Дэйзи, свирепо прищурившись в сторону отчаянно пламеневшего на горизонте Солнца.

– Ох, жить бы нам в Калифорнии! – меланхолически пропела мисс Бейкер, но Том не дал ей закончить, дико задвигавшись на заскрежетавшем под его телом стуле.

– Идея в том, что мы – люди нордической расы, я и ты, и ты тоже, и…» После секундного колебания он включив в реестр и Дэйзи, и она, так, чтобы он не увидел, подмигнула мне, – И все вещи, которые мы производим в рамках нашей цивилизации, всё это создано нами, выдумано нами и нами же доведено до конца – вся наука, искусства, и всё такое прочее! Вам ясно?»

В его напоре, полном страсти и пафоса, в его фанатическом следовании основной мысли уже просвечивало уже не только упоение своей уникальной личностью, которое с годами лишь возросло. В дальних глубинах дома внезапно зазвонил телефон, и лакей сразу покинул свой пост и отправился отвечать, а Дэйзи, пользуясь

минутным замешательством, дипломатично склонилась ко мне.

– Я хочу открыть тебе наш фамильный секрет, – с горячим энтузиазмом зашептала она, – Это всё про нос нашего лакея! Ты разве не мечтал раскрыть тайну носа нашего лакея?

– Только затем и нёсся сюда! Других дел нет!

– Ладно, тогда слушай, он раньше не служил лакеем, он в одном Нью-Йорском доме, где скопилось столового серебра персон на двести, служил полировщиком и заведовал всем этим богатством. Вот он всё время и шмурыгал это серебро, целыми днями чистил и чистил его без устали, пока у него не случился насморк…