Утро года - страница 15

Левушка впервые услышал, что утки выводят птенцов в дуплах.

— А как они потом поступают с утятами? — спросил он. — Маленькие утята могут упасть и разбиться…

Я рассказал ему, как в селе Мостовом Алтайского края мне пришлось наблюдать за жизнью голубой чернети. Она снеслась и вывела утят в дуплянке, установленной на воротах дома, близко стоявшего к озеру.

— Когда утята вывелись, она по одному вытолкала их из дуплянки и увела на озеро. Они ведь легонькие, и хотя летать не умеют, но при падении не убиваются.

Я посадил утку в дупло, прикрыл его кепкой и, когда она немного успокоилась, снял кепку, и мы быстро выбежали на поляну.

Через некоторое время гоголюшка вылезла из дупла и догнав нас, начала низко летать, прикидываясь больной чтобы отвести от гнезда.

— Ну будет, будет, — говорю я ей, — твоя тайна нами разгадана…

И мы, не обращая больше внимания на нее, пошли дальше за своим охотничьим счастьем.

В жизни старого Воробья случилась большая неприятность: весной, под тяжестью сырого снега, рухнула крыша сарая, под которой он жил со своей подругой много-много лет.

Закручинился старый Воробей. В соседних домах все воробьиные квартиры — наличники, крыши сараев и амбаров — оказались занятыми, и ему негде было устроить новое гнездо. А весна приближалась, и Воробей очень волновался.

Правда, под крышей сарая житье было невеселое: не успеют маленькие дети воробушки научиться летать как следует, а хозяйская Кошка их цап-царап — и поминай, как звали.

Всякий раз после гибели детей Воробей говорил своей подруге:

— Надо переселяться, моя милая, а то мы так никогда не вырастим деток…

Но проходило время огорчений, и привычка брала свое: они поправляли гнездо, и снова в нем начинали пищать малыши.

Старого Воробья во дворе знали все как забияку: индюки, утки, куры — и даже побаивались. Только с Кошкой старый Воробей не хотел связываться…

Выйдет утром хозяйка, бросит горсть зерен и крикнет:

— Кути-ути… кути-ути… кути-ути…

Пока куры, утки да индюки бегут, а Воробей со своей подругой уже клюют. Воробьиха где-нибудь с краешку подбирает отдельные зернышки, а он в самую середину сядет и с важным видом завтракает. Попробуй кто-нибудь тронь его! Куры его обходят, будто не замечают, а Петух хотя и хорохорится, шпорами шаркает, голову гордо держит, а сам с робостью поглядывает на Воробья. Селезень — тот шавкает, словно голос теряет при виде забияки. Только Индюк, распушив перья, важно проходит мимо, показывая этим, что ему-то здесь бояться некого.

Петух и Селезень испытали в свое время на себе крепкий клюв старого забияки.

Первым, с заносчивостью отважного кавалера, налетел на Воробья Петух. Хозяйка посыпала зернышек и ушла в дом. Петух сейчас же начал сзывать курочек:

— Ах, какие вкусные зернышки! Тут-тут-тут…

Еще не успели добежать курочки, а перед носом у Петуха сел Воробей.

— Ты кто такой?! Я вот тебе задам сейчас! — кинулся Петух на Воробья.

Он мог одним ударом крепкого носа убить Воробушка, да не тут-то было. Забияка не отступил, не улетел. Он шмыгнул между высоких ног Петуха и давай его щипать снизу за грудь, за живот, словно острым шилом колет, только пух летит. Петух и так и эдак крутится, а достать Воробья не может. Видит, дело плохо, не управиться ему с Воробьем, отскочил в сторону, а забияка уже на старом месте, зернышки клюет, будто ничего не случилось.

— Иди сюда, голубушка, — зовет он подругу, — я ему задал, этому долговязому, будет помнить…

Селезень вначале тоже зашипел на Воробья, но тот быстро поднялся над ним, клюнул его в сизую голову, и на том дело кончилось.

Индюк видел эти схватки, глубокомысленно продумал все обстоятельства и решил не связываться с забиякой.

После этих событий прошло много времени, когда у старого Воробья случилось такое несчастье — рухнула крыша сарая. Негде стало жить Воробью с подругой.

А весна погнала уже снег, зажурчали ручьи, вздулись реки и озера — вот-вот начнется ледоход.

Соседи старого Воробья гнезда перетряхивают, заново строят, играют с утра до вечера, а несчастному Воробью и радость весенняя на ум не идет.

И вот наступило утро — тихое, солнечное, каких еще не было этой весной. Бурно потекли ручьи, запели скворцы, а соседи воробьи так расчирикались, словно хотели заглушить весенние песни скворцов. Проснулась бабочка Крапивница и запорхала у обогретой солнцем стены сарая.