Утром я предпочитаю - страница 8

— Пятнадцать.

— Епть рукожопые кретины. Зафиксировала?

Вместо зарядки стремянка и отвес. И меня уверяют, что я не в себе. Стена того и гляди завалится, это в пентхаусе, в самом дорогом лоте. В общем, к совещанию готова. Презентация "И как это продавать?" готова. Так, еще парочка заданий на предпродажную подготовку и на встречу с подрядчиками. Да, теперь я сама выбираю тех, кто будет выполнять отделку в лотах, что мне надо продать. Сама заключаю договоры и согласовываю цены. А еще выбираю оттенки и материалы. Фасадное освещение тоже за мной. Вот сейчас и посмотрю концепцию по фасадам.

— Даже жаль, что не курю, — сейчас бы затянуться перед гневной тирадой. И за что им пару лимонов заплатили, если вижу "привет от Сталина". Просто отодвинула все.

— Я ожидала от вас большего.

На этом встреча и закончилась. Потом, отойдя немного от разочарования, написала им подробно, что не так.

Какая-то скотина сфотографировала, как я в юбке балансирую на стремянке. С этого снимка и началось совещание. Но директор был не в настроении и юмор не оценил, а вот падение продаж даже очень. Совещание закончилось уходом генерального с обещанием никому ничего не платить, раз ничего делать не умеют. Завтра опять обход очередной стройки, а я хотела выспаться, выходной все же. Но руководство решило по-другому.

Двери лифта открылись, шагнула вперед. Не люблю пресс-конференции, особенно присутствовать, когда меня нет в выступающих. Но настроение было отвратительным, хотелось посидеть вдали от офиса и в темноте. Вот и потащилась с нашим инвестиционным директором на шесть этажей выше.

Конференция закончилась, все встали со своих мест, и она тоже. Журналисты привычно кинулись, рассчитывая на эксклюзив, отгораживая от нее. Неуместные вопросы, вспышки камер, все, от чего он успешно скрывается, пока не надо представлять очередной проект.

Усмешка на губах, приподнятая бровь и холод. Не так он представлял их встречу после трех месяцев врозь. Хотелось остановить ее, но пришлось отвечать на вопросы, улыбаться. Не привлекать к ней внимания, уж точно ей не понравится газетная братия, что, как голодные чайки, накинутся, если будет хоть намек на его интерес к ней.

Не так, все должно было быть совсем не так.

Набрал номер, сбросила. Ничего, есть и рабочий, и домашний, и где их офис прекрасно знаю. Рабочий отвечает всегда, стандартные фразы приветствия, попросил соединить с Ирадой.

— Слушаю, Никифор Леонтьевич.

Скиф было привычней и уютней что ли.

— Могу к тебе зайти?

— Нет. У меня встреча с клиентом через две минуты.

— Когда будешь свободна?

— Ты же знаешь ответ.

— И никаких вопросов не задашь?

— Нет. Хотя один глупый можно было задать.

— Ник во дворе уже был, Кефиром стать не хотелось, вот и пришлось выбрать себе кличку прежде, чем другие придумают. Нам надо поговорить, Ири.

— Надо было три месяца назад, а сейчас не о чем. Прости, ко мне пришли. Прощай.

Повесила трубку. Холод, и больше ничего. Но про Скифа спросила, значит, небольшой интерес все же остался. Превратим его в большой.

— Вот моя жизнь — цветная карта мира, вся жизнь лежит передо мной, что не сбылось — нанесено пунктиром, все, что сбылось — сплошной чертооооооооооооой…

Вот и кассеты пригодились, и "Электроника", и наливка, и гараж. Натка как чувствовала, что наливки не так и много, притащила шампанского, а Ленуська коньячка. Под Андрея Державина постановили, что все мужики — козлы и сволочи и слез наших не стоят. Поэтому перешли на Глызина, пусть мы не Ангелы, но где-то есть те, для кого мы ими будем, осталось только их найти… и прибить за все — за молчание, за обман, за самоуверенность, за годы ожиданий, за все. Под "Комиссара" просто попрыгали с дикими воплями подвывания. Собравшись порыдать, мы успели все — и поплакать, и поржать, и выпить, и потанцевать, и поругаться, и помириться, и найти тайный смысл жизни (правда тут же забыли, в чем он). Таксист не слишком обрадовался трем пьяным женщинам, живущим в разных концах города. Всю дорогу пели такое старье, что даже уже нафталин там не для сохранения, а для украшения.

— Атас, — орал в динамике Расторгуев. "Атас" — звучало у меня в голове. Только атаснуть не сильно получилось, драпать из такси была не в состоянии, только выползать, а на карачках далеко не сбежишь. От встречи с асфальтом меня спасло вмешательство кочующего неандертальца. От общения с водителем спас он же. И даже не подумаю ему деньги за такси возвращать. У него их много, не обеднеет, скотина.