Утятинский летописец - страница 9
– Ну-ка, ну-ка! По целому свету порхать – это заманчиво! Так, «учили в клетке» – это наш пансион. Господин Бенедиктов предрекает тебе, что твое воспитание позволит тебе удачно выйти замуж и отправиться в свадебное путешествие!
– Машенька, погадай и ты!
– Эх, раскинем карты наудачу!
Когда судьба тебя послала
В тернистый, трудный жизни путь
И пищей скорби упитала
Твою взволнованную грудь…
Да, в точности моя судьба! А дальше что?
И если небом заповедан
Тебе священный крест любви,
Живи один! Кому ты предан –
С собой в путь мрачный не зови!
Ах, господин Бенедиктов мне предрёк нищету и одиночество! Право, не удивлюсь, если сбудется…
– Машенька, всё это глупости! Первый куплет – он пророческий. Да, трудная жизнь у сироты! А второй куплет ты не должна была читать, он в гадание не входит. И я-то, глупая, у поэта о жизни спрашиваю!
– Ну, полно о пустяках. Но всё же обведу я эти строки пером. На старости лет в креслах у камелька перелистаем мы пожелтевшие страницы и посмеемся… или поплачем. А стихи недурны.
– Да, талантливый господин. А говорят, Коневич с ним дружен.
– Да, он со многими литераторами, говорят, дружен.
– А, про кавалеров говорите! – В дверь заглянула Лиза, младшая сестра Маши. – Всё папеньке расскажу!
– Что ты расскажешь, маленькая лгунья? И кто позволил тебе без разрешения в комнату Маши зайти?
Кита подлетела к двери и ухватила девочку за жидкие кудри.
– Кита, оставь!
– Ну, уж нет! Не позволяй им брать верх, это никогда не кончится! Они ведь не становятся к тебе добрей оттого, что ты им уступаешь! Тогда какой смысл уступать!
– А ты права! Лиза, если еще раз ты войдешь в мою комнату без разрешения, я оболью тебя помоями.
Громко заревев, девочка убежала.
– Ну, сейчас будет гроза, – мрачно сказала Маша.
И гроза не заставила себя ждать. Как фурия влетела Софья Анисимовна. Произошла безобразная сцена, и Катерине было указано на дверь.
Проводив Киту до экипажа заехавшей за ней тетки, Маша вернулась в дом. Пыталась проскользнуть к себе, но из гостиной ее окликнул отец.
– Изволь объяснить, что за скандал ты устроила, – сурово сказал он.
«А права Кита, нельзя уступать», – подумала Маша и сказала:
– Я не скандалила. Немного ругалась Марья Афанасьевна, а я молчала.
– Марья Афанасьевна была здесь? Почему ты не пригласила ее в дом?
– Я приглашала. Она сказала, что если отсюда гонят ее родню, то она порога нашего не переступит.
– Кто гонит ее родню?
Маша повела глазами в сторону Софьи Анисимовны. Посмотрел на нее и Игнатий Илларионович.
– Вы этой лгунье верите? – возмутилась она, покраснев.
– Могу вам солгать, что Киту выгнала я. Наверное, мне не хотелось с вами расставаться, ведь Марья Афанасьевна полагала пригласить меня в Петербург, а теперь берет Киту.
– Что?!
– Да, я остаюсь в родительском доме. Софья Анисимовна, наверное, рада…
Семейный скандал продолжался. Неожиданно отца поразила причина начала ссоры. Масла в огонь подлил Вася, простодушно сообщивший, что маменька не велела церемониться с сестрицей: они в доме хозяева, и могут заходить в любую комнату… кроме папенькиной, конечно. Зашла речь и о кавалерах. По просьбе Маши Вася принес томик с ее стола.
– Бенедиктов, – прочитал он на обложке.
– Вот, об этом кавалере они говорили!
– Глупая девчонка, – гневно сказал отец. – И вы поощряете ее в подслушивании и доносах, заставляя говорить о том, что выше ее понимания! И ты тоже хороша! Не могла убедить бабушку не сердиться!
– Я небогата, – тихо ответила ему Маша.
– Что?!
– Деньги дают право ругать, не слушая возражений… Она, как и вы, не давала мне слова вставить.
Некоторое время Игнатий Илларионович молчал. Потом сказал:
– Ступай в свою комнату. Наш разговор не закончен. – Лиза радостно хихикнула. – Лиза, ты наказана. На именины к Наде не пойдешь! Слушайте, дети, вы оба! Если еще раз зайдете к сестре без разрешения, наказание будет посильнее!
«Вряд ли что-нибудь изменится, – подумала Маша. – Зря я послушалась Киты. Только мачеха тиранить сильнее станет, озлобясь».
Глава 5
– Елена Игнатьевна, вам отдельное приглашение нужно? Что вы тут делаете? – в дверь заглянул директор музея Юрий Юрьевич, Юрка Петров, сын Лены Шпильман.