Уведу родного мужа - страница 34

В три он намеревался заявиться и отобедать в моем обществе в ближайшем кафе. Но кто ж знал, что на работе меня поджидает очередное потрясение, подготовленное лучшей подругой?!

Надо сказать, что вместе со способностью озвучивать мысли ко мне секундой раньше вернулась и способность эти самые мысли продуцировать. Особой тупостью я никогда не отличалась, во всяком случае до всей этой истории.

Откашлявшись, я повернулась и посмотрела на притихшую Ларку, которая, наоборот, изо всех сил старалась на меня не смотреть. А вместо этого внимательно пялилась на чахлую сирень, хиреющую у здешнего заборчика.

— С моим компьютером все в порядке, — заверила я Лариску. — И не вздумай меня уверять, что вчера в Александринином окне была не ты, что две лишние Варьки не являются родными сестрами моей псинки и что у нас с Танькой, двух набитых дур, групповая галлюцинация.

Я перевела дыхание и грозно уставилась на Ларку, продолжавшую пялиться куда угодно, только не на меня.

— Молчишь? — спросила я, поскольку, что говорить дальше, не знала: мои собственные догадки и размышления все еще казались мне чересчур смелыми и даже гениальными. Но поскольку Лариска продолжала молчать, я все-таки сделала попытку начать излагать их издалека. — Итак, — произнесла я голосом следователя или даже прокурора, — никакую свою дачу вы с Шурочкой в пятом классе не продавали…

— Тсс!.. — Ларка внезапно повернулась ко мне с умоляющим выражением на лице, приложив палец к губам и произнеся это свое «Тсс!» настолько неожиданно, что я вздрогнула и на самом деле умолкла. Я растерялась, потому что такого умоляющего выражения на лице красавицы Ларки за много лет нашей дружбы мне не доводилось видеть ни разу. — Пожалуйста, не так громко, — произнесла она сорвавшимся голосом. — Я тебе все расскажу, все… Я давно хотела, хотя это — тайна. Не моя тайна! Господи, да пойми ты… — На Ларкином лице отразилась настоящая мука. — Я расскажу, ты… ты вынудила меня. Шурочка, если узнает, не простит никогда.

Она как-то безнадежно махнула рукой, поднялась, отряхнула тщательно юбку, села обратно и действительно рассказала мне все… Во всяком случае, так я тогда думала.

Фрэд оказался пунктуальным, как Биг-Бен, наблюдательным, как шпион, и выдержанным, как дипломат.

В редакции он объявился без одной секунды три, вызвав тщательно скрываемое оживление среди женской половины сотрудников. Проявилось оно у каждой из моих коллег по-разному. Ниночка, слегка приоткрыв рот, вначале уставилась на элегантного Фрэда, приодевшегося в серый костюм. Потом покраснела, как маков цвет, и опустила глазки, немедленно начав суетливо передвигать с места на место бланки объявлений на своем столе.

Любочка Вышинская, напротив, побледнела, потом сняла очки и тут же стала походить на больную крысу. Затем с подчеркнуто рассеянным видом оглядела моего телохранителя с ног до головы, после чего, придав своей физиономии выражение, свойственное (так она, видимо, полагала) рассеянным гениям-интеллектуалам, принялась что-то писать и чиркать на листочке бумаги.

Лариска оказалась из всех дам, как обычно, единственной обладательницей чувства собственного достоинства, а следовательно, и мозгов. Хмуро глянув на Федора Степановича, она с неподдельным безразличием отвела глаза и вернулась к своему нынешнему, прерванному появлением гостя, занятию — мрачному ничегонеделанию.

Спустя секунду дамочек постигло глубокое разочарование, поскольку Фрэд, отвесив общий поклон, прямиком двинулся к моему столу, на ходу интересуясь, готова ли я к обеденному выходу. Я поспешно вскочила и устремилась ему навстречу, проклиная себя за то, что не догадалась назначить своему телохранителю свидание на крыльце, не видном из окон редакции: ясное дело, не успеем мы с Фрэдом добраться до кафе, как мои бедные косточки будут перемыты до синевы — в первую очередь ядовитым Любкиным язычком… А я, между прочим, на этот счет особа весьма чувствительная, причем в самом прямом смысле слова: может быть, кому-нибудь и покажется забавным тот факт, что всякий раз, когда мою персону обсуждают в мое отсутствие, я непременно начинаю икать, но только не мне! Потому что в упомянутых обстоятельствах икота действительно нападает на меня, как бы далеко ни находилась я от сплетниц, неотвратимо и, что самое ужасное, практически неостановимо… А мы, если вы не забыли, направлялись с Фрэдом в кафе! Пообедать!