Узкий круг - страница 18

Шурочка взяла палки и побежала, проваливаясь, по хрусткому плотному снегу. Он не стал ни догонять, ни окликать ее.

Вскоре их нашли Марго с Адамом, начали подшучивать, что, мол, вы с первого же дня отрываетесь от коллектива, а ведь куда торопиться? Некуда торопиться, и так далее в дружеском, чуть свысока, тоне, не таившем пошловатой уверенности в том, что им известно, чем это все кончится, но они нисколько не возражают и даже поощрили бы, если бы не знали, что это совсем не ново…

Большие персидские глаза Марго оценивающе окинули Шурочку, охватывая ее фигуру и не встречаясь с ее взглядом. Она как бы удостоверилась в том, что Шурочка цела и невредима, и сказала, глядя в небо над чернеющими за ручьем соснами:

— Завезли меня в степь! И чего поперлась, домашнее животное? — Подняв руки, по-домашнему потянулась, поводя полными плечами. — Ох-хо-хоюшки… Шашлык бы сообразили, что ли?

Ее тяжелая красота притягивала к себе, и Шурочка, видя Марго рядом с худощавым, нервно заряженным Адамом, уже успевшим дважды съехать с обрыва, подумала, что они не подходят друг другу.

Услышав о шашлыке, Адам сморщил свой крупный заостренный нос и пробормотал:

— Ага, вот и любимая тема! Тебе бы родиться коровой…

— А тебе дятлом! — беззлобно огрызнулась Марго.

Шурочка знала, что они не ссорятся, а просто у них такая манера разговаривать. Она чувствовала симпатию к друзьям Цыганкова, таким же независимым, как и он, людям, не желавшим участвовать в борьбе за вещественное благополучие, в той самой давке-борьбе, в которую ровесники Шурочки мечтали ворваться…

Накатавшись и опьянев от свежего воздуха, они вернулись в пансионат. Возле кочегарки стояли расписные санки, запряженные гнедой, темно-красной масти лошадью. Яркий голубой кузовок, аляповато раскрашенный красными маками, почудился вынесенным сюда, на заезженный серый снег проезда, из деревенской старины. Марго сбросила лыжи, залезла в санки и, сдернув шапочку и разметав волосы, пропела:

— Пара гнедых, запряженных зарею…

Шурочка тоже залезла и потребовала, чтобы их покатали.

— И пьем дыхание девы-розы, быть может, полное чумы! — продекламировал Адам, разматывая вожжи. Цыганков вспрыгнул к нему на козлы.

— Н-но, милая!

Скрипнул снег, и, как ни странно показалось Шурочке, лошадь послушалась Адама, санки поехали. Куда?

— Гони! — крикнула Марго. — Гони, золотой, брильянтовый!

Адам шлепнул вожжами, причмокнул.

— Стой! Стой! — послышалось сзади.

— Гони! — снова крикнула Марго.

За ними бежал высокий подросток в армейском ватнике. Он на ходу запрыгнул в кузов, перегнулся на козлы и схватил Адама за плечо.

— Мальчишечка! — воскликнула Марго, обхватила, смеясь, подростка, и он оказался у нее на коленях.

Санки остановились. Он сразу затих, и Марго отпустила его.

— Вставай, — поторопила она. — Или пригрелся у тети?

Подросток сорвался с ее коленей и обругал всех спекулянтами.

— Слушай, комсомолец, как зовут тебя? — спросил Цыганков.

— Приехали культурно отдыхать, вот и отдыхайте! Тут у нас и большие люди отдыхают… Охота покататься — уплатите, как положено, без хулиганства.

— Какой молодец! — улыбнулась Марго. — Сразу раскусил, что вы, мальчики, не «большие люди». А зовут его Федя. Правда, Федя?

— Меня зовут Олег, — возразил подросток. — Не надо больше хулиганить. Я за лошадь отвечаю. — Он взял лошадь под уздцы, сильно потянул на себя, разворачивая санки.

…Во время обеда в большом овальном зале столовой Шурочка уловила на себе несколько любопытных взглядов. Проходя мимо «шведского стола», услышала, как кто-то вполголоса обронил:

— Вот вам и недостающий стимул…

В интонации скрывалось что-то манящее. Шурочка повернулась — на нее смотрел сорокалетний мужчина спортивного типа, выбритый до костяного блеска. Рядом с ним стоял еще кто-то, грузный, медведеобразный, с простонародным курносым лицом. Она брезгливо повела плечами.

Марго тоже повернулась и потом, когда Цыганков с Адамом пошли к «шведскому столу» за салатом, наклонилась к Шурочке и объяснила:

— Вот те, возле колонны, — сейчас не смотри! — это большие люди. Тот, помоложе, суперменистый, — большой человек. А мишка косолапый — просто могучий.