Узники острова надежды - страница 29

— Мне не нужна твоя помощь, — отрезал Доминик. — И деньги твои мне тоже не нужны.

— Я все прекрасно поняла. — Ей хотелось повернуть время вспять и снова оказаться в его объятиях, но, задетая равнодушием Доминика, она повела себя так, как ее учили с раннего детства. — Думаю, при данных обстоятельствах было бы лучше, если бы ты ушел.

Доминик дернулся, словно она ударила его, и Лайле показалось, что на секунду он потерял самообладание. Но затем его лицо приняло выражение крайнего безразличия, и она подумала, что заблуждалась.

Выпрямляясь, он в последний раз небрежно пожал плечами.

— Ты проиграла, принцесса.

С этими словами он ушел из беседки — и из ее жизни.

А она молча стояла и смотрела ему вслед.

Шум приближающегося автомобиля ворвался в ее воспоминания. На мгновение она замерла от радости, но тут же взяла под контроль свои эмоции.

Господи. В течение долгих лет Лайла без конца проигрывала эту сцену, но лишь на этот раз мысль о собственном бездействии заставила ее содрогнуться. Все же она простила и себя, и Доминика, осознав, что их тогдашние отношения ни к чему бы не привели. Даже если бы им удалось пережить разлуку, противостоять ее бабушке, не обращая внимания на разницу в финансовом положении, проблема заключалась в том, что они оба были слишком молоды.

Отмахнувшись от этой мысли, Лайла поднялась на ноги и, пробиваясь сквозь заросли кустарника, спустилась к дороге.

Вдруг в черном облаке выхлопных газов показался старенький пикап с таким ржавым корпусом, что было невозможно определить его первоначальный цвет. В окне она заметила загорелую руку, затем оттуда высунулась голова Доминика.

— Ну что? — черная бровь поползла вверх. Ты едешь или остаешься?

Лайлу захлестнула волна облегчения. С ним все в порядке.

— Я буду через минуту, — ответила она и, внезапно почувствовав легкость в ногах, пошла за их вещами.

Подростком она любила его, но была слишком молода и зачастую не понимала саму себя Ее юношеские чувства не шли ни в какое сравнение с тем, что она испытывала к нему сейчас.

Судьба дает ей второй шанс. Если на этот раз у них ничего не выйдет, то не из-за того, что она не поделилась с ним своими чувствами. Когда они окажутся в полной безопасности и она будет уверена, что ее признание не подвергнет их риску она скажет ему правду.

А пока… С ним все в порядке, и они все еще вместе.

Сейчас этого достаточно.

Когда они наконец въехали в город светлые здания Санта-Мариты уже окрасились в серебристые тона.

Впрочем, слово «въехали» вряд ли подходит для описания хода автомобиля, язвительно подумал Доминик. «Дотащились» — куда более точная характеристика.

Это были долгие тридцать миль. Радиатор перегрелся, заслонка карбюратора засорилась, одно колесо спустилось, а запасное было почти на ободах. А воздухоочиститель Доминик соорудил из подола своей футболки, которую теперь носила Лайла.

В довершение всего дорога была такой узкой, что при появлении встречной машины одному из водителей приходилось давать задний ход, чтобы разъехаться. К тому же Доминик слишком поздно вспомнил, что завтра в Санта-Марите базарный день. Это означало, что чем ближе они подъезжали к столице Сан-Тимотео, тем чаще притормаживали, чтобы пропустить овец, коз и прочую живность. Доминик ни за что бы не хотел повторить подобное путешествие.

Впрочем, кое-что хорошее в нем все-таки есть, подумал он, глядя на светловолосую голову Лайлы, лежащую у него на бедре. Наконец-то ей удалось немного отдохнуть.

Она это заслужила. Не имея должной подготовки, девушка оказалась настоящим солдатом и во всем слушалась его. Лайла не жаловалась ни на скудную пищу, ни на жару, не плакала от боли в ноге или от усталости. Даже во время сегодняшней поездки она держалась стойко и ни разу не пискнула, хотя ее мотало из стороны в сторону.

Не найдя в себе сил остановиться — даже не пытаясь, — он погладил ее тыльной стороной ладони по щеке. Что-то сонно бормоча, Лайла схватила его руку и прижала к ложбинке на своей груди. Даже спящая, она соблазняла его. Как жаль, что времени остается все меньше и меньше…

Перестав улыбаться, Доминик отдернул руку, надвинул на брови потрепанную ковбойскую шляпу, доставшуюся ему в придачу к машине, и сбавил скорость.