В бой на штурмовиках - страница 11

Сентябрь щедро позолотил кустарник, буйно разросшийся за околицей болгарской деревни и вдоль берега небольшой речки. Густые заросли подступают прямо к взлетной полосе аэродрома. В кустах стоят самолеты-штурмовики, на фюзеляже которых большими белыми буквами написано: «XXV лет Башкирской АССР». На этих машинах летают самые лучшие летчики полка. Считается за честь выполнять боевое задание на таком самолете, ведь их всего по 4–6 машин в эскадрильях.

Около одного самолета стоит группа летчиков. Доносятся голоса, смех. Внимание всех обращено на лейтенанта Сербиненко. Низенького роста, лицо простое, открытое, нос с горбинкой, он стоит в окружении летчиков. В руке Сербиненко держит серебристый портсигар.

Среди прибывших летчиков есть и новички, которые тоже перегоняли в 707-й авиаполк новые самолеты.

Старший лейтенант Озеров подошел к летчикам, поздоровался. Вновь прибывшие подтянулись, смотрели на него внимательно.

— Товарищ старший лейтенант! — обратился к командиру Сербиненко. — Ваше задание выполнено. Вот портсигар. В нем наша русская земля!

Все опустили руки по швам. Евгений взял дорогой подарок. На время все замолкли. Каждый в мыслях унесся куда-то далеко, в родные края.

— Спасибо, Коля, спасибо, дорогой! — взволнованно произнес командир, рассматривая блестевший на солнце серебристый портсигар.

Николай Сербиненко был один из самых лучших летчиков в полку. Дисциплинированный, исполнительный. Много говорить не любил. К этому времени он имел уже богатый боевой опыт. Воевать начал с лета 1942 года и за это время совершил более 600 боевых вылетов на самолете По-2, около 30 вылетов на Ил-2. Грудь его украшали четыре ордена.

Николаю сначала было трудно летать на штурмовике из-за маленького роста. Приходилось перед каждым вылетом на сиденье класть самолетные чехлы, чтобы он мог иметь хороший обзор и доставать руками до тумблеров. Правда, вскоре изобретательные механики сделали для него специальную подушку. Ножные педали выдвигали до отказа — иначе ноги не доставали до них.

Поэтому на самолете Сербиненко, кроме него самого, никто не летал. А летал он смело, уверенно, в полку гордились этим летчиком. «Мал золотник, да дорог», — кажется, что именно про него была сложена эта поговорка. Сербиненко и привез Озерову подарок из родных краев в Болгарию.

— Мы все вместе собирали землю в этот портсигар, — нарушив молчание, сказал лейтенант Георгий Дорохов. Его смуглое худощавое лицо покрылось легким румянцем.

Механики и летчики наперебой стали рассказывать, как они получали новые самолеты, с какой радостью встречали их рабочие завода. Полк уже почти два месяца находился за границей, и каждая весточка с Родины наполняла сердца летчиков гордостью. Кажется, что это их думы тогда выразил поэт Михаил Исаковский в песне, которую все сразу же разучили и почти каждый свободный вечер напевали:

«На чужой стороне Родина милей вдвойне», — говорится в народной пословице. Лучше не скажешь!

Озеров спрятал портсигар с землей в планшет, оглядел товарищей.

— Еще раз спасибо вам! — сказал Евгений.

— Товарищ командир, пусть это будет вашим талисманом, — предложил лейтенант Петр Орлов.

— Почему только командира? — возразил ему младший лейтенант Косарев. — Командир всех нас водит в бой, значит, его талисман — это наш талисман, — многозначительно заключил он.

— Правильно! — поддержал его кто-то из летчиков.

— Не торопитесь, — возразил Озеров, улыбаясь. — Если разговор зашел о талисмане, то скажите, что это такое?

— Талисман и есть талисман, — ответил Косарев.

— Давайте присядем да поговорим, — предложил командир звена старший лейтенант Михаил Антипов.

Летчики и механики расположились под крылом самолета. Легкий ветерок набегал с недалеких отрогов гор, играя кудрями парней. Усевшись, они приготовились слушать.

Не раз уже бывало такое: в споре возникнет какой-нибудь вопрос и приходится стихийно проводить беседу, разъяснять, убеждать. Вот и сейчас разговор о талисманах зашел далеко — надо говорить о суеверии, о приметах, о том, с чем еще не расстались некоторые наши летчики.