В бой на штурмовиках - страница 24
«Неужели противотанковая авиабомба?» — мелькнула у него догадка.
Почувствовав недоброе, Высоцкий рванулся навстречу самолету. Его опасение оправдалось: на створке бомболюка висела противотанковая авиабомба — ПТАБ. Сержант кинулся под крыло, одной рукой схватился за стойку левого колеса, а другой снял со створок бомбу и сунул ее за пазуху. Затем выскочил из-под крыла и побежал в сторону от самолетов. Очутившись в безопасном месте, Дмитрий достал ПТАБ, осмотрел. Предохранительной ветрянки не было. Сорвись бомба со створки, и гибель Озерова и Сучкова вместе с самолетом была бы неминуема. Сержант отнес бомбу еще дальше и бросил в воронку. И тут же последовал взрыв. Дмитрий сел на бугорок, закурил. Успокоившись, он пошел к стоянке самолетов. Заметив его, Озеров крикнул:
— Сержант Высоцкий, ко мне!
Дмитрий подбежал.
— Ты зачем под плоскость на рулении сунулся? Жить надоело? Чуть притормози я одно колесо — и ты готов! Что за шутки?
— Товарищ командир… ПТАБ!
— Откуда? — оборвал его Озеров.
— Бомба висела на створке… без ветрянки, — задыхаясь, ответил сержант.
Евгений сразу представил себе, что могло произойти с ними и с самолетом… Случай, конечно, из ряда вон, но поскольку все кончилось благополучно, Озеров ограничился разбором происшедшего со всем летным и техническим составом. Были сделаны выводы и приняты меры, чтобы подобного не повторилось.
Через несколько дней подполковник Шевригин вызвал Озерова и сказал:
— Наш участок боевых действий меняется. Приказано сосредоточить удары по противнику в районе города Секешфехервар. Гитлеровцы решили овладеть этим городом и развивать наступление на Будапешт. Цель у них старая — деблокировать окруженную будапештскую группировку.
— Все понял, — ответил Озеров, — будем действовать как приказано.
— На этом участке гитлеровцы, вероятно, нанесут главный удар, — добавил командир полка.
707-й авиаполк перебазировался на аэродром Секешфехервар, чтобы быть ближе к линии фронта.
7 января утром противник после артиллерийской подготовки возобновил атаки.
Погода в дни наступления фашистов была неустойчивой: то облачность до земли, то ясно» Приходилось ловить каждую подходящую минуту для вылета. А враг рвался к городу. Наши части были оттеснены к северной и западной его окраинам. На аэродроме уже слышали разрывы снарядов и мин. Утром была поставлена боевая задача — нанести удар по танковой колонне, а по-садку произвести на аэродроме Мадоча.
Знакомый аэродром. Летчики посадили самолеты, зарулили на стоянки, которые занимали ранее. Техники тут же очистили капониры от мусора и снежного покрова.
Воздушные стрелки приводили в порядок командный пункт полка, расчистили подходы к нему, связисты быстро подтянули линии связи.
Летчики тоже не сидели без дела. Одни помогали техникам, другие — воздушным стрелкам. А командир звена Ефремов, летчики Косарев и Орлов производили послеполетный осмотр самолетов.
Евгений Озеров с адъютантом эскадрильи старшим лейтенантом Михаилом Львовым осмотрели дома, в которых должны жить летчики и техники. К вечеру все было готово к размещению личного состава эскадрильи.
Начавшиеся тяжелые бои на земле и в воздухе заставили подумать о новых приемах штурмовых ударов по наземным целям, изменении тактики ведения воздушного боя. Вражеские зенитчики уже привыкли к тому, что при подходе к цели штурмовики с левым разворотом входили в пикирование и атаковали цель, а выходя из атаки, строили круг. Затем уходили назад с правым разворотом. Уяснив этот шаблон, зенитчики стали заранее ставить на пути самолетов заградительный огонь, который осложнял выполнение поставленной задачи.
В ходе боев летчики и командиры разбирали не только результаты вылетов, но и технику пилотирования. Так что и этот шаблон стал предметом раздумий и обсуждений всего летного состава. В результате родилась атака цели со спирали.
Евгений Озеров как-то в разговоре с Дмитрием Супониным сказал:
— А что если колонны танков и автомашин атаковать под углом градусов сорок пять с одной стороны, затем под этим же углом с другой. На последнюю атаку выходить с малой высоты, а на бреющем — назад.