В дальних странствиях - страница 6

Плыли с комфортом, подобающим знатнейшим фамилиям российской титулованной аристократии. Дивились на изящество и богатство корабельных апартаментов приглашаемые в гости российские послы и консулы, восточные губернаторы-сатрапы и негоцианты, которых вообще трудно было чем-нибудь удивить. Путешествовали с вышколенными камердинерами, буфетчиками, поварами. Не менее вышколенные и картинные матросы напоминали и не матросов вовсе, а оперных статистов, когда заканчивали такелажные работы и обряжались в парадную униформу. Умел, умел граф Сергей Александрович пыль в глаза пустить.

А Бейрут встречал русских путешественников пестрой и разноликой панорамой. Дома — разностильные сооружения османской, византийской, эллинистической постройки. Дома-крепости, выходящие на узенькие извилистые улочки глухими фасадами, лишь изредка прорезанными щелями окон. Лавки-катакомбы армянских, греческих, еврейских купцов с кашмирскими шалями, персидскими коврами, арабской чеканкой, аравийскими благовониями, турецким табаком. Уличные базары, полные пряных запахов, оглушающие азартными спорами торговцев с покупателями, ревом ишаков. Кое-где в районе порта на этой средневековой панораме выделяются современные здания европейской архитектуры: классические портики, ротонды, замысловатый модерн с вычурными балкончиками, перенесенный сюда с парижских Больших бульваров. Здесь обосновались иностранные консульства, английские и французские фирмы, христианские миссии. По набережной нестройно шагают турецкие солдаты в красных фесках. Над всем этим возвышается частокол минаретов, напоминающих остро отточенные карандаши, колоколен и куполов христианских храмов: маронитских[8], греко-православных, армяно-грегорианских, католических, протестантских и еще каких-то неведомых, но бойких сект. Это сосуществование людей разных религий далеко не мирное, не идиллическое. Кровавые распри на религиозной почве, переходящие порой в массовые побоища, были в Бейруте, как и в Дамаске и в других арабских городах и районах, не столь уж редким явлением.

Предоставим же слово самой Ольге Александровне Щербатовой. В своей будущей книге «Верхом на родине бедуинов в поисках за кровными арабскими лошадьми», увидевшей свет в 1903 г., она сделает такую зарисовку с натуры: «Во время нашей прогулки по базарам мы были свидетелями одной сцены, повторяющейся здесь довольно часто, а именно драки между сирийцами, христианином и мусульманином. Эти драки достигают иногда обширных размеров, требуя вмешательства полиции и войск; так, недавно результатом подобной свалки было несколько десятков раненых и убитых. Фанатики-муульмане ненавидят своих единомышленников христиан, и малейшее несогласие между ними беспрепятственно переходит в рукопашный бой. Так и в этот раз, двое сирийцев сначала о чем-то поспорили, потом мусульманин накинулся на собеседника и стал его колотить. На дерущихся бросились зрители, стараясь их разъединить, но они до того крепко вцепились друг в друга, что не поддались никаким усилиям… Когда началась драка, наш проводник поспешил нас ввести в соседний дом, так как в подобных случаях европейцам иногда бывает рискованно попадаться на глаза разъяренным мусульманам» [21, с. 8].

Описанный случай произошел как раз в Бейруте, на следующий день после прибытия путешественников. И он может служить выразительной иллюстрацией тех глубоких процессов, которые они не могли не уловить. Османская империя, конгломерат разноязычных, разноплеменных, неоднородных в религиозном отношении народов, раздиралась острыми и непримиримыми социальными и национальными противоречиями. Господствующее положение в государстве занимала турецкая феодально-бюрократическая верхушка во главе с султаном. Угнетенные народы — славяне Балканского полуострова, греки, албанцы, армяне, курды, арабы — вели упорную борьбу против своих поработителей. Середина XIX в. ознаменовалась рядом серьезных вооруженных выступлений арабов Сирии и Ливана против османского гнета. Нередко восстания возглавляли патриотически настроенные местные шейхи, пользовавшиеся большим влиянием и авторитетом среди соплеменников. Примечательно, что во многих случаях поводом к волнениям служили попытки властей насильственно вербовать арабов в турецкую армию. Такие волнения усиливались в период Крымской войны середины 50-х годов и русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Арабы не только не хотели проливать кровь во имя чуждых им интересов, но особенно восставали против необходимости воевать с русскими. Ведь Россия, часто воевавшая с Османской империей, была с точки зрения араба его естественным союзником в борьбе с турецкими поработителями. Многим арабам было известно, что победа России над султанской державой в 1878 г. привела к освобождению некоторых балканских народов, которые также угнетались османскими феодалами.