В дороге - страница 7

В Ньюбурге дождь прекратился. Я спустился к реке, и мне пришлось ехать обратно в Нью-Йорк на автобусе с группой школьных учителей, возвращавшихся с выходных в горах – они болтали без умолку бла-бла-бла, а я сердился из-за впустую потраченных денег и времени, говоря самому себе, что я хотел двинуть на запад, и вот целый день до самого вечера ездил вверх и вниз, на север и на юг, как то, что не может начаться. И я поклялся, что завтра буду в Чикаго, и для этого сяду на автобус до Чикаго, потратив большую часть моих денег, и мне на это плевать, лишь бы я завтра оказался в Чикаго.

Это была обычная автобусная поездка с плачущими младенцами и жарким солнцем, и местный народ сходил в одном городке Пени за другим, пока мы не вырулили на равнину Огайо и покатили по ней без остановок, вверх до Аштабулы и прямиком через ночную Индиану. Я приехал в Чи рано утром, снял комнату в Y и лёг поспать с весьма небольшим количеством долларов в кармане. Я пошёл прогуляться по Чикаго после хорошего дневного сна.

Ветер с озера Мичиган, боп на Петле, долгие прогулки по Южному Халстеду и Северному Кларку, и один длинный выход в джунгли после полуночи, где полицейский автомобиль следил за мной как за подозрительной личностью. В это время, в 1947 году, боп как безумный распространился по всей Америке. Парни на Петле дули, но несколько выдохшись, поскольку боп находился между периодом Орнитологии Чарли Паркера и другим периодом, который начался с Майлса Дэвиса. И вот я сидел там, слушая этот звук света, который боп открыл для всех нас, и думал обо всех моих друзьях от одного конца страны до другого, и как они все пребывали на одних огромных задворках, делая что-то неистовое и безумное. И впервые в своей жизни, на следующий день, я двинул на Запад. Это был тёплый и замечательный день для автостопа. Чтобы выбраться из невероятных переплетений чикагской дорожной сети, я сел на автобус до Джолиета, Иллинойс, проехал мимо Джолиетской тюрьмы, встал прямо на выезде из города после прогулки по его лиственным тротуарам и начал голосовать. Весь путь из Нью-Йорка до Джолиета я проделал на автобусе, истратив больше половины своих денег.

Первым меня подобрал динамитный грузовик с красным флажком, около тридцати миль вглубь огромного зелёного Иллинойса, его водитель высадил меня там, где 6-е шоссе, по которому мы ехали, пересекает 66-е шоссе, прежде чем они оба стреляют на запад на невероятные расстояния. Примерно в три часа пополудни, после яблочного пирога и мороженого в придорожном ларьке, рядом со мной остановилась женщина в небольшом купе. Я ощутил прилив радости, когда побежал за машиной. Но она была женщиной среднего возраста, фактически матерью таких сыновей, как я, и хотела, чтобы кто-нибудь помог ей доехать до Айовы. Я был к её услугам. Айова! Не так далеко от Денвера, и как только я доберусь до Денвера, я смогу расслабиться. Она сидела за рулём первые несколько часов, настояв в одном месте на посещении старой церкви, как если бы мы были туристами, а затем я сел за руль и, хотя я не очень хороший водитель, чисто проехал остаток Иллинойса до Давенпорта в Айове через Рок-Айленд. И здесь впервые в своей жизни я увидел мою любимую реку Миссисипи, сухую в летней дымке, с низкой водой, с огромным прогорклым запахом, она пахнет как влажное тело самой Америки, ведь она его омывает. Рок-Айленд – железнодорожные пути, сараи, небольшой центр города; и мост в Давенпорт, примерно такой же город, весь пропахший опилками под тёплым солнцем среднего запада. Отсюда леди надо было ехать в её родной городок Айовы по другому шоссе, и я сошёл.

Солнце садилось. После нескольких банок холодного пива я дошёл до окраины городка, и это была долгая прогулка. Все мужчины возвращались домой с работы, в железнодорожных кепках, бейсбольных кепках, всевозможных кепках, как после работы в любом городке. Один из них подвёз меня до вершины холма и оставил на одиноком перекрёстке на краю прерии. Там было прекрасно. Мимо проезжали одни лишь фермеры; они бросали на меня подозрительные взгляды, они звенели, коровы возвращались домой. Ни одного грузовика. Несколько машин промчалось мимо. Проехал парень на машине с форсажем, с длинным шарфом. Солнце совсем зашло, и я стоял в фиолетовой тьме. Теперь мне сделалось страшно. В сельской Айове не горело ни огонька; через минуту никто меня уже не заметит. К счастью, человек, ехавший назад в Давенпорт, подвёз меня до центра города. Однако я вновь был там, откуда стартовал.