В горах Памира и Тянь-Шаня - страница 14

Вообще у лошадей не бывает сразу много мыслей в голове, и они всегда определенные: кого-то она любит, а кого-то не любит.

В Ленинградском конноспортивном клубе как-то был такой случай. Моя лошадь, всегда прекрасно ходившая на препятствия, вдруг чего-то испугалась и стала, что называется, «обносить». Направляешь ее на препятствие, а она не прыгает через него, а в последнюю минуту сворачивает в сторону. Инструктор, старый конник, сказал мне: «Возьмите веревочку и перевяжите ей ногу». Я перетянул ей бабку шпагатом, не очень сильно, но чтобы она чувствовала. После этого лошадь совершенно спокойно прыгнула через все препятствия: через «гердель», через «калитку» и даже через «гроб». Чисто взяла решительно все препятствия, одно за другим. Если бы она так прыгнула на соревнованиях, я вполне мог бы занять одно из первых мест.

— Понимаете, в чем дело, — объяснил мне инструктор. — Она не хотела идти на препятствие и думала об этом. А вы перевязали ей ногу, и она стала думать только о том, что́ у нее с ногой. Она никак не могла понять и все думала только о ноге, а не о препятствии. Поэтому и на препятствие пошла спокойно. И прыгала она спокойно, не думая о препятствии, — она думала только о ноге.

Мне много приходилось ходить по очень узким горным дорогам с лошадьми. И по оври́нгам приходилось ходить. Овринг — это такая узкая, опасная тропа, проложенная по крутой скале. И вы бы только посмотрели, как умная лошадь выбирает дорогу, как пробует копытом прочность мостика или овринга! Ни в коем случае при этом нельзя тянуть ее за повод вперед. Она начнет пятиться, а вы, натягивая повод, вытягиваете ей голову вперед, и она не видит, что у нее сзади. Это очень опасно, если лошадь перестает видеть, что у нее сзади, и пятится: она может сорваться с тропы.

Еще была у меня замечательная лошадь Карюха, этакая огромная каряя кобыла, умненькая и рассудительная, но очень злая. На узких горных тропах, на оврингах она вела себя осторожненько, ну прямо как коза, и копытом пробовала мостики и камни на опасных дорогах. И через броды хорошо шла — она была высокая и тяжелая. Но хитра она была очень и из дальних маршрутов норовила удрать домой. Если ее стреноживали веревочными путами, перегрызала путы. Если ее привязывали к колышку, била колышек копытом, раскачивала и вытаскивала его зубами. Причем удирала она, как правило, не одна, а уводила за собой всех лошадей, которых только можно увести. Точно заботилась, чтобы и догонять ее было не на чем.

Но однажды выручила меня Карюха. В 1936 году наша Памирская экспедиция устраивала выставку своих достижений. Усилиями наших начальников П. А. Баранова и И. А. Райковой на разных стационарах экспедиции было доказано и показано, что на Памире можно выращивать целый ряд культур, которых там прежде почти не было: картофель, зерновые, капусту, морковь, брюкву, репу, помидоры и многое другое, вот на этой выставке в кишлаке Поршнев возле Хорога все наши стационары, выставив все, что вырастили за лето, и агитировали за введение новых сортов и новых сельскохозяйственных культур на Памире.

Одновременно в Поршневе был устроен праздник — ярмарка и козлодранье. Козлодранье — это такая игра, интересная, азартная и довольно рискованная. Это игра всадников. Берется туша небольшого козла и бросается в круг. Все всадники кидаются к туше, и каждый старается поднять ее, провезти вокруг поля и опять бросить в круг перед судьями, чтобы получить приз. А вот все остальные всадники стараются ему помешать. Когда он наклоняется, чтобы поднять козла с земли, его толкают, пихают лошадьми, зажимают. Когда человек наклонится, могут съездить каблуком по затылку или хватить камчой, которая в это время зажата у каждого в зубах, чтобы руки были свободны. Камча — это такая нагайка. Она состоит из короткой рукоятки, к которой приделана толстая плеть из мелких ремешков. В эту плеть можно вплести что угодно, вплоть до свинчатки. Удар камчой — дело серьезное, ударом хорошей камчи можно и руку сломать. У начала плети, там, где она примыкает к рукоятке, делают маленькие ушки, чтобы можно было держать камчу в зубах на козлодранье, чтобы руки были свободны.