В горах Тянь-Шаня - страница 13

Встреча со змеями не выходила у меня из головы.

Наш бивак находился неподалеку. Утром я поспешил проведать змей и опять застал их вместе. Еще через день я вновь пошел взглянуть на них. Светлая самка была расплющена колесом грузовика, водитель которого не поленился свернуть в сторону из колеи. Коричневый самец лежал рядом мертвый. Он не расстался со своей подругой и после того, как ее обезобразила машина. Его убили после, ударами нескольких острых камней…

Недавно в печати промелькнули выступления в защиту ядовитых змеи. К большому сожалению, их истребляют всюду, при всяком удобном случае. Уничтожают ядовитых и заодно неядовитых. В Средней Азии почти истребили крупную, очень миролюбивую и беззащитную безногую ящерицу — желтопузика лишь потому, что она похожа на змею. Это беспокоит не только специалистов-зоологов, но и тех, кому приходится добывать змеиный яд, из которого готовятся различные ценные и дефицитные лекарства.

Природа, населенная живыми существами, безвозвратно беднеет и оскудевает. Многие из нас отнимают у животных то, что больше всего ценят, — жизнь.

Окружающие людей «твари» не столь уж и примитивны: психика многих животных во много раз сложнее и богаче, чем принято об этом думать. В этом я имел возможность убедиться не раз за долгую жизнь натуралиста-зоолога. Об этом следует разъяснять тем, кто по черствости и темноте душевной лишает жизни животных.

В наблюдениях за жителями леса незаметно проходит время. Вокруг же всюду новости. Вот возле бивака я вижу сломанную бурей могучую ель. Интересно, что с ней?

Стволом ели, как и полагается, завладели короеды. А на больших корневых лапах пня уселось сразу пять рогохвостов.

Какое странное название: хвост, как рог, или рог на хвосте. Какое животное может обладать столь забавным органом: ящерица, птица или зверь? Ни то, ни другое, ни третье.

Рогохвостом прозвали крупную, ярко окрашенную, древесную осу. На кончике брюшка торчит длинный придаток, в нем, как в футляре, находится яйцеклад. А над ним вырост, он мало чем походит на рог, но таковы уж энтомологи: дают названия не иначе, как фантазируя. С нижней стороны выроста расположена ямка с каким-то неизвестного назначения органом.

Оса-рогохвост особенная. На старых, поваленных ветром деревьях она, просверливая своим чудодейственным яйцекладом дерево, откладывает в него яички. Личинки питаются древесиной и через пару лет, высверливая аккуратный круглый ход наружу, выходят взрослой осой. Соблюдая величайшую осторожность, я подкрадываюсь к рогохвостам и начинаю фотографировать. Но осы не обращают на меня никакого внимания, совсем не боятся. Вероятно, у них нет врагов. Кто решится напасть на такую большую особь со столь внушительной внешностью! Возможно, кроме того, рогохвосты еще и несъедобны.

Осмелев, с лупой в руках я едва ли не касаюсь носом осы, беззастенчиво веду за ней наблюдения. Вот она покачивается из стороны в сторону, будто отбивает ногами такт веселой песенки. Черный блестящий яйцеклад, длинный и тонкий, как иголочка, вынут из двустворчатого футляра, поставлен вертикально к стволу дерева и только что начал погружаться в древесину. Он состоит из плотно прилегающих друг к другу четырех стволиков, чтобы они не расходились в стороны, каждый из них входит в паз другого. На концах они заострены и снабжены расположенными косо, как на напильнике, острыми ребрышками. К концу стволика ребрышки чаще, к основанию — реже.

Яйцеклад-сверло погружается быстро. Прошло каких-нибудь три минуты, и половина его, около полутора сантиметров, уже в древесине. Оса напряженно двигает брюшком, кончик ее футляра яйцеклада мелко вздрагивает. Ноги для лучшей опоры широко расставлены в стороны. Усики вытянуты вперед, напряжены и натянуты, как струна. В лупу видно, как стволики правой и левой стороны один за другим поочередно то опускаются, то поднимаются. Иногда яйцеклад слегка поворачивается вокруг оси на двадцать-тридцать градусов. По-видимому, оса не столько сверлит, сколько состругивает и долбит материал. У нее, оказывается, оригинальный инструмент, совмещающий качества долота и сверла!