В когтях у хищника - страница 28

Она почувствовала, что поставила его в неловкое положение.

— Завтра? Я даже не знаю…

— Чур, не говорить, что вы не можете! — воскликнула Антония. Она все еще напропалую кокетничала, однако мысль понежиться на песке вместе со строгим светловолосым молодым человеком показалась ей приятной. В конце концов, она немного скучала здесь одна.

— В выходные я обычно езжу на рыбалку, — объяснил он. — С другом. Мы ловим в одной из горных речек лосося.

Антония ясно представила его в болотных сапогах и спортивной куртке: его белокурые волосы развеваются по ветру, а взгляд голубых глаз ясен и проницателен. Она почувствовала себя еще более одинокой.

— Вы, наверное, не любите женщин.

Ей показалось, что Дугал нетерпеливо дернулся:

— У вас нет причин так говорить.

— Правда? Тогда я скажу точнее: вам не нравятся женщины, которые сломя голову мчатся из Англии, чтобы поскорее заполучить наследство. — Ее веселость разом как будто улетучилась. Сама не понимая, почему ведет себя так глупо, она добавила: — Но меня привели сюда совсем не деньги. Просто я почувствовала: самое главное из того, что оставила мне тетя Лаура, — это любовь к путешествиям и к приключениям. Мне показалось, что я предам ее, если не приму на себя эту часть ее завещания.

Дугал молчал. Они добрались уже почти до самой вершины холма. Белла оставила в холле свет, и единственный во всем огромном доме желтый огонек горел, словно глаз каменного белого призрака.

Высвободив руку, Дугал сказал:

— Вам не следовало сюда приезжать. В этом не было никакой необходимости.

Антония не знала, смеяться ей или плакать:

— Вот как?

Он шагнул было к ней. В темноте Антония не смогла разглядеть его лица, однако догадывалась, что оно очень серьезно.

— Уверяю вас, личное присутствие здесь совсем не обязательно.

Антония рассмеялась. Серьезность Конроя казалась ей и смешной и милой. Она смутно чувствовала, что адвокат полностью на ее стороне, хотя и ведет себя довольно холодно и даже как будто враждебно.

— Почему вы так говорите?

Они дошли до дома, и Антония взялась за дверную ручку. Она совсем забыла о своем желании, чтобы Дугал ее поцеловал. Теперь уж не до этого. Да и вряд ли он такой легкомысленный… Странно, но эта мысль почему-то порадовала ее.

— Знаете, — вдруг выпалил он, — хорошо бы, чтобы поскорее наступил ваш день рождения, и вы побыстрее получили бы свое наследство.

— Да что вы такое говорите! — удивилась она. — Неужели вы думаете, что Саймону нельзя доверять? Лично я о нем самого прекрасного мнения. К тому же его не очень интересуют деньги, и вряд ли из-за каких-то четырех тысяч фунтов он пустится во все тяжкие. Даже и думать нечего!

Дугал ничего не ответил. Антония открыла дверь, и на его лицо упал свет. Увидев, что адвокат озабоченно хмурит брови, девушка растрогалась:

— Вы так печетесь о моих интересах… Поверьте, я очень ценю это, даже если не показываю вида. Спасибо, что проводили.

Он колебался:

— Вы уверены, что с вами ничего не случится?

— Конечно. Обещаю, если что, позвонить.

— Обязательно. Я сразу же приеду.

— Надеюсь, этого не понадобится, — улыбнулась Антония. — Вы напрасно волнуетесь.

Однако, едва захлопнув за собой дверь, она уже думала совсем по-другому. Пожалуй, Дугал Конрой никогда не станет волноваться попусту. Она остановилась в холле, размышляя над его словами. Уж если он так говорит, значит, его действительно что-то беспокоит. Вот только что? Скорее всего, ему просто передалась общая нервозность — и только лишь.

Шторка на птичьей клетке была задернута, и ее обитатели мирно спали. Без их веселого щебета в холле царила мертвая тишина. Антония подняла голову и посмотрела на темную лестницу. Сейчас она поднимется к себе и сразу же ляжет. Айрис советовала ей запереть дверь. Какая ерунда! Она же не лунатик. Впрочем, как знать… Может, и впрямь она сама принесла утром в дом эти водоросли? Ведь если она и в самом деле страдает от амнезии, то может об этом и не догадываться. В том-то весь и фокус…

Поднимался ветер. Антония внимательно прислушалась — не стучит ли где-нибудь окно? Нет, все тихо. А ведь сейчас ветер сильнее, чем вчера. Странно… Все это ужасно странно. Впрочем, она слишком устала, чтобы о чем-то думать. Скорее бы в постель.