В когтях у хищника - страница 50

— Вот и отлично. Меня вполне устроит сэндвич и стакан молока. — Она понизила голос. — А кто та женщина?

— Мисс Фокс. Моя секретарша.

— Да что вы говорите! Надо же, она точь-в-точь соответствует своей фамилии [1]. Так и кажется, что по ночам она отправляется поохотиться за цыплятками.

Конрой улыбнулся:

— Вы все шутите.

— А вы, должно быть, ее самый любимый цыпленок. Смотрите, как бы она вас однажды не съела. Да нет, конечно, я бываю и серьезной. Но только не сейчас! Уж лучше я буду смеяться, чем сойду с ума.

— Да что случилось?

— Нет-нет, ничего особенного. Это все мое воображение. Пожалуй, Айрис права. Мне и в самом деле пора к психиатру.

Антония настояла на том, чтобы не заказывать ничего, кроме сэндвичей и молока. Усевшись за стеклянный столик, она сказала, что через час должна снова встретиться с доктором Билеем.

— Скорее бы вы уехали домой, — уже не первый раз услышала она от Дугала.

Девушка бросила на него недоуменный взгляд:

— В Англию?

— В Англию. Да куда угодно — в Австралию, в Америку, — только бы подальше отсюда.

— Дугал! — Ужасней всего, что он сказал это так серьезно, как будто ему действительно очень хотелось, чтобы она уехала. — Это для моей пользы или для вашей?

— Не понимаю, при чем здесь я.

— А вот при чем. Ваша мама сказала, что вам не нравятся девушки с рыжими волосами. По-моему, они у меня как раз рыжие. — Она поднесла к глазам рыжую прядь и печально на нее уставилась. — Впрочем, их вполне можно было бы назвать, скажем, ярко-каштановыми или медными.

— Антония! Сейчас совсем не время скромничать! То, что я пытаюсь вам сказать…

— Скромничать! Ну что вы! Сроду не была скромной. Говорю вам, я никуда не уеду, пока не узнаю, что творится в Хилтопе. Этот свет в пустом крыле, крики, седой волос, то, что я поскользнулась на лестнице, то, что они все пытаются убедить меня, что я лунатик…

— Если бы вы хотя бы минуту могли помолчать и выслушать меня, — повысил голос Дугал, — я бы сказал вам…

— Ну как — как я могу уехать? Сочинять заметки и вдруг убежать от того, что действительно может оказаться интересным! Я и так уже заставила Саймона признаться, что он дает Белле бренди. А Гасси знает что-то такое, о чем я обязательно у него выпытаю раньше, чем наступит завтра.

— Если вы не уедете, — отчетливо сказал Дугал, — для вас оно может и не наступить.

— А, вот вы где, — послышался вдруг за их спинами голос. Резко обернувшись, Антония увидела Ральфа Билея. Доктор улыбался и поглядывал то на нее, то на Дугала с выражением, которое, наверное, должно было выражать радость. — Я тоже как раз собирался немного перекусить. Можно к вам присоединиться?

— Конечно, — ответила Антония чужим голосом. Значит, он и правда ходит за ней по пятам.

Дугал промолчал.

Пододвинув стул, Ральф Билей уселся за их столик. Дожидаясь, пока подойдет официант, он достал сигарету:

— Вы не против, если я закурю?

— Нисколько, — ответила Антония. Похоже, Дугал проглотил язык. Уж если он тоже чувствует в присутствии Ральфа Билея непонятную тревогу, мог бы, по крайней мере, изобразить любезность.

— Есть ли у вас пациенты, доктор Билей? — вежливо спросила она.

— Нет, я еще не совсем устроился.

— Скажите, — спросил Дугал таким голосом, которым, вероятно, вел перекрестные допросы, — что подтолкнуло вас к решению открыть практику именно в Крайстчерче?

— Ну, это сложный вопрос. Что если я отвечу — в основном, мне понравились красивые виды?

— Значит, у вас не было никаких личных причин?

— Если вы имеете в виду, не был ли здесь кто-нибудь замешан, — нет. Ну, а насколько это затрагивает мою будущую жизнь — пожалуй, мне бы хотелось остаться здесь.

Дугал окинул его спокойным оценивающим взглядом и допил молоко.

— Антония, не могли бы вы завтра утром заехать ко мне в контору? Мне нужно обсудить с вами пару вопросов.

Антония удивилась:

— Но ведь завтра праздник цветов.

— Встретимся до него. Часов в одиннадцать, например.

— Хорошо. Вам уже надо уходить?

— Да. Я целый день буду в суде, иначе попросил бы вас зайти немного позже. Извините, но мне приходится убегать.

— Осторожнее с той лисой! — крикнула ему вслед Антония. Она казалась веселой и беззаботной, однако ей ужасно хотелось побежать следом за Дугалом и упросить его взять ее с собой. Как маленький ребенок боится остаться один, так и она среди бела дня боялась сейчас остаться с Ральфом Билеем.