В лето 6746 года от сотворения мира - страница 8

Он ненадолго задумался, а потом без перехода, видя мое настроение, видимо решил его хоть как-то исправить:

— Ты сильно не кручинься. Я тебе помогу. Чем? А тем, что я у тебя все твое имущество куплю. Все куплю за оговоренные тридцать четыре миллиона (миллион в виде накоплений, изделий из драгметаллов и прочего не считаю).

— Когда это мы цену моего имущества «оговорили» и откуда у тебя современные российские деньги, да еще в таком количестве? И зачем тебе мое имущество?

— Начнем с первого вопроса. Оговорили сумму только что. По второму вопросу. Сейчас российских денег у меня действительно нет. Но они очень скоро будут. Для этого у меня — вон тот мой сундук, а в нем три моих туза. Думаешь, зря мы его из гаража в дом затащили? Смотри, вот первый туз.

При этих словах он вытащил из сундука несколько обернутых в холстину икон.

— Смотри-смотри. Новгородская школа! Какая симметрия расположенных образов. Какие теплые цвета. Обрати внимание, кроны деревьев напоминают веер, а листва изображается заостренным углом. Особенностью новгородской иконы является также символизм в изображении рук. Вот смотри, их положение как бы показывает то или иное эмоциональное состояние. Фигуры персонажей несколько удлиненные. Имей в виду, все иконы написаны не кем-нибудь, а Олисеем Гречиным. Слыхал, наверное?

— Да нет, я кроме Феофана Грека, да Андрея Рублева из отечественных иконописцев и не знаю никого. А из зарубежных тем более.

— Не, эти жили позже. А это — Олисей Гречин. Вот посмотри, характерные для него ошибки в написании слов. Вот «МАРО-ФУ» вместо МР ФУ — Богоматерь. Он автор знаменитых новгородских икон «Спас нерукотворный», ну и …

Но я прервал его:

— Стой. Так иконы же выглядят совершенно новыми. Ты хочешь, чтобы тебя за твой новодел, который ты за старину выдаешь, на прави́ло поставили?

— Никакой это не новодел, а значит и никакого прави́ла, и ты свой уголовный жаргон можешь по отношению ко мне не применять. Любую экспертизу по авторству проводи, бери на анализ состав краски, дерева. Все подтвердят, и авторство икон, и соответствующий химический состав. Другое дело, что я их немного состарю. Но ведь это не мошенничество. Я подлинники продавать буду. Под-лин-ники!

— Ладно, что еще?

— Вот кратиры — сосуды для причастного вина, изготовленные из позолоченного серебра, украшенные чеканными изображениями святых и чернью. Они выполнены новгородскими мастерами Братилой и Костой. Что, тоже не слыхал? Правда, жили они еще в XII веке, так что я их получил не из их рук. Но работы подлинные, можешь не сомневаться. Знаешь сколько они у антикваров стоят? А у меня в кругах этих антикваров связи еще с тех времен…

— С этим тоже понятно. Ну а третье?

— Да вот почти десяток книг рукописных… Но и это еще не все. В будущем думаю вообще круто навариться.

— Это как же.

— Понимаешь, серебро в ХIII веке дешевле золота всего в 12–15 раз. Америка еще не открыта, а там найдут серебра целую гору, а это собьет цену на сей благородный металл.

— Ну и что?

— Я когда улетал из Москвы, то, помнится, серебро у нас дешевле золота было раз в 40. А сейчас — вон у тебя газетка под банкой сайры, я пока сидел на крыльце, так всю ее на несколько раз прочитал. Нет, ты вот тут, вот тут посмотри. Золото дороже серебра почти в 80 раз! Но в Новгороде ХIII века по-прежнему только максимум в 15. Между веками туда и обратно слетал и больше до конца жизни можно не работать. Я как раз с собой на пробу сюда тамошнего золота прихватил. В изделиях, но без клейма пробирной палаты. Попробую в скупку сдать. Посмотрю, как пойдет. Потери неизбежны, но прибыль огромна. Здесь серебро закупил и вперед…Там на золото поменял и назад…

— Да, сильно тебя Новгород изменил.

— Я в Новгороде женился, ребенок у меня. Мне не только о себе, но и о семье думать надо. И вообще, ты попробуй купцом столько лет пробыть. Посмотрел бы я, как бы ты не изменился. Впрочем, такая возможность, как я понимаю, у тебя будет.

— Да ты не обижайся, Сергей. Ну, чего ты? Давай лучше еще по рюмочке.

— А давай.

Выпили по маленькой, и Сергей снова заговорил:

— А теперь скажу зачем мне твое имущество. Я хочу назад вернуться, да не один, а со своей семьей. Насмотрелся я на Новгород в страшный голод на переломе 20-х и 30-х годов, боюсь за семью, а тут еще такие времена для всей Руси наступают… Одно слово — иго!