В ловушке гарпий - страница 4

Настев достает из внутреннего кармана пиджака несколько сложенных вчетверо листов и протягивает их мне.

— Там приложен и перевод.

Вырезка из вчерашнего номера газеты “Кронсхавен тиднинген”. Три колонки мелким шрифтом и две фотографии. На первом плане — смятый автомобиль марки “пежо”, за ним виднеется силуэт большого грузовика с тупой мордой радиатора. В сторонке — машина “скорой помощи”. Возле “пежо” несколько мужчин, среди них врач в белом халате. Своим телом он закрывает часть носилок.

На второй фотографии снято почти то же самое, но в другом ракурсе. На сей раз в кадре оказались и двое полицейских. Рядом их мотоциклы.

Читаю имя автора репортажа. Оно, разумеется, ничего мне не говорит. Некто Брюге, вероятно, репортер местной газеты.

Настев отпивает глоток чая, а я быстро пробегаю перевод. Интересный, достаточно ехидный репортаж, так и пышущий явной неприязнью к “этим иностранцам”, постоянно становящимся причиной тяжелых дорожных аварий. В данном случае речь идет о болгарине, наверняка под мухой усевшемся за руль. И все это приправлено неприкрытой иронией в адрес полиции, которая, как обычно, на место происшествия прибывает последней (что видно и по фотографиям!). На что идут деньги налогоплательщиков лендера Кронсхавен? На жалование нерасторопной полиции? Имеются и еще кое-какие намеки, понятные разве лишь местному населению.

Неизвестный мне Брюге — явно ловкий журналист. Много рассуждений, красочные — и, конечно, зловещие! — описания обстановки, высокий накал эмоций и мало фактов.

Но среди фактов я натыкаюсь на один, который сразу же заставляет внутренне насторожиться. Болгарин, оказывается, был настолько пьян, что даже не нажал на тормоза, когда, вылетев на полотно встречного движения, оказался, что называется, “лоб в лоб” с грузовиком.

Даже не попытался затормозить?

Вот так новость! Поздний вечер, яркий свет фар и Манолов на полной скорости врезается в большущий грузовик! Он не мог не видеть фар встречного автомобиля, тем более, что подобные грузовики увешаны дополнительными фонарями буквально как рождественские елки.

— Каким образом это установлено? — задаю я вопрос. — Или это только предположения?

— По следам шин на асфальте. Нет и намека на тормозную блокировку колес.

— И… существуют какие-либо объяснения на этот счет?

— Нет. Но репортеру неизвестно, что в момент аварии доктор Манолов был абсолютно трезв. Экспертизой не обнаружено ни малейших следов алкоголя в крови… Это и есть одна из причин, позволивших получить разрешение на ваш приезд, а если понадобится — и вашего помощника. Все же речь идет о болгарине…, одним словом, здесь не желают никаких недомолвок!

— Кто ведет расследование?

— Комиссар Кронсхавена. Это областной центр с собственным ландкомиссариатом. Но если вы сочтете нужным, мы могли бы попросить, чтобы подключили и кого-нибудь из столицы.

— Лучше не надо. И еще один вопрос. Вы хорошо знали доктора Манолова?

— Слабо… — поколебавшись отвечает Настев. — Документы работающих здесь специалистов проходят через нас, иногда они обращаются с просьбами о мелких услугах… Мы же организуем встречи, чествования праздников. Последний раз мы виделись 9 сентября[1], разговаривали. Симпатичный человек.

— А как он выглядел тогда?

— Да как сказать… — Настев на какое-то мгновение задумывается и машинально приглаживает волосы, — не знаю, он в принципе не похож на других… Нет-нет, не подумайте ничего плохого! Просто я ничего не смыслю в том, чем он занимается, очень уж это далеко от меня.

Ясно. Женя рассказывал ему о своих сыворотках. Нетрудно представить себе, как это звучало.

— Его что-нибудь тревожило? Беспокоило?

— Нет, у меня не сложилось такого впечатления. Жаловался лишь немного на дочь. Хотел забрать ее к себе, чтобы она здесь училась, но возникли какие-то сложности.

Об этих сложностях мне кое-что известно. Десятилетняя дочь осталась у его бывшей жены, которая не позволяла ей поехать к отцу.

— А как себя чувствуют другие члены группы? Какая обстановка сложилась у них в Кронсхавене?

— А какой же ей быть? Тяжело им, тревожатся. Со вчерашнего дня Велчева уже дважды звонила. Ждут вас.