В любви и на войне все средства хороши! Книга 2 - страница 6

Напугал. Да. Мне с трудом удалось сдержать неуместный смешок и изобразить максимально покорное выражение лица. Кажется, Рон мне не поверил, но хоть недовольным взглядом сверлить перестал и, резко развернувшись, снова ушел.

А я поймала себя на том, что сдерживать смех стало все сложнее, вот только воли ему давать нельзя, я это чувствовала. Потому, как не веселье это было, а подступающая истерика. Та, которая с хохотом, рыданиями и полным опустошением. А этого я себе позволить сейчас не могла.

И что со мной такое творится? Почему я так распустилась в последнее время? Чуть что, сразу в слезы. Ведь не была же такой никогда! Это на меня война так подействовала? Так я и видела-то ее всего краем, к счастью, не на передовой была — в тыловом госпитале.

Или это побочный эффект открывшегося дара такой? Вот меня и качает туда-сюда на эмоциях, пока он не окрепнет и не устаканится? Вполне возможно. Значит надо просто стараться держать себя в руках, глубоко дышать и постараться мысленно отвлечься на что-то приятное.

Например, на то, что путешествие это будет совсем короткое. А по возвращении в госпиталь, я смогу увидеться там с Василем. Интересно, он действительно такой хороший, как показалось при первом знакомстве? И ко мне у него, вроде как, интерес искренний. Любопытно, что из этого получится?

О Максимилиане не думала принципиально: понимала, что если увязну в этой теме мыслями — сорвусь. Все у него будет хорошо, откуда-то я это точно знала. Верила. Или хотела верить — не важно. Ольгер и Серджи тоже не пропадут… разве что получат нахлобучку по возвращении в лагерь. Но серьезных дисциплинарных мер к ним не применят, все же парни из аристократических семей, да к тому же и маги, так что разве что нарядами вне очереди и отделаются.

Все, не думать… не думать об этом! Василь, да… Василь! А глаза у него красивые какие… Как небо. И руки сильные. Вон, как легко меня на телегу подсадил, когда мы уже уезжать собрались. Потом еще на дороге стоял долго, вслед глядел…

Так я и сидела на поваленном стволе, прикрыв глаза и вспоминая подробности нашей короткой встречи с сыном деревенского старосты. Время отсчитывало минуты, дело двигалось к рассвету и в лесу заметно похолодало. Но я все равно сидела на том же месте, кутаясь в теплый плащ и старательно гоня от себя плохие мысли.

Однако долго мне ждать не пришлось.

Не прошло и получаса, как мой спутник вернулся обратно. Причем, нельзя сказать, что выражение его лица было очень уж довольным. Но и хмуриться тоже перестал, задумался о чем-то крепко. На меня внимания практически не обратил, только мазнул взглядом, удостоверяясь, что я на месте и отвернулся, присаживаясь на корточки перед своим вещмешком.

— О чем ты с ними говорил? — не удержалась от вопроса я, почти не надеясь на объяснение.

Но как ни странно, Рон мне все же ответил:

— О вреде дезертирства, а так же о минимальном количестве мозгов и навыков, необходимых, чтобы выжить на войне. Надеюсь, хоть что-то до них дойдет.

— И… Ты их отпустил?

— Нет, так и оставил привязанными.

— Это шутка была? — нерешительно уточнила, не в силах поверить, что он действительно говорит правду. Ведь он же не мог бросить ребят одних, совершенно беспомощных и связанных в ночном лесу? Или мог?

— Нет, это была констатация факта. Я подобными вещами не шучу, — Рон ответил холодно, не глядя на меня, сосредоточенно что-то перекладывая в своем вещмешке.

— Но ты же обещал не причинять им вреда! — вскочила я на ноги. От возмущения у меня даже кулаки сжались и появилось настойчивое желание больно треснуть этого непробиваемого типа.

— Я преподал им урок. Если мальчишки действительно хоть чего-то стоят, как будущие боевики — выпутаются без труда. И если после этого поторопятся обратно в лагерь, то их отсутствия даже не заметят. Ну, а если бездари полные, пусть сидят и орут, пока их местные не обнаружат. Сейчас конец лета, зверье сытое — не тронет. На этом тема закрыта!

— Но… — попыталась было возразить я.

— Никаких, но! — оборвал он меня резко, даже не слушая. Затянул горловину вещмешка и забросил его себе на плечи, расправляя лямки. — Отдохнула? Пошли дальше. Нам до привала еще как минимум пару часов ходу отмахать надо.