В небе Каспия - страница 13

Орлов поддержал его.

Закипела работа. Вскоре соорудили ледяной дом. Правда, он был без крыши, но всё же служил неплохой защитой от пронизывающего ветра.

– Ну-с, – входя в это жильё, произнёс Орлов, – следует новоселье отпраздновать.

– Не нами такой порядок заведён и не нам его отменять, – весело подхватил Рожков и ловко на пальцах смастерил воображаемую стопку.

Усаживаясь, все дружно смеялись.

– Это у нас, Коля, имеется, – и Орлов показал на ящик с неприкосновенным запасом, который вскрывали механики.

Обедали и ужинали сразу, в необычной обстановке. В консервных банках неровным пламенем горел бензин.

– Светить – не светит и греть – не греет, – как бы обижаясь, проговорил механик Рожкова, протягивая ближе к огню ноги с намокшими унтами.

– Ты прав, – поднимаясь, сказал Орлов и вышел.

Ни звёзд не увидел он на тёмном куполе неба, ни блуждающего огонька на затерявшемся горизонте. Всё исчезло под чёрным крылом ночи.

Только, как далёкий маяк, тускло пылал ледяной «дом», причудливо разливая свет меж трещин вокруг, как-то сказочно окрашивая его. А поверх в тусклом зареве, как из волшебного очага, дымилась снежная пыль. Ветер кружил её и бесконечно бросал в ненасытную чёрную пасть ночи.

Зябко пряча голову в воротник, Орлов вернулся.

Нескончаемо тянулась холодная ночь. Не раз ходили на кромку льда, к самолётам, и снова собирались вокруг коптящего огня… Невольно кое-кто, утомившись, сидя засыпал. И тогда его ожидала весёлая неприятность: размалёванный сажей, он тут же просыпался под общий смех товарищей. Орлов, как ни крепился, всё же не заметил, когда ему навели бородку клином и завитые усы…

Наконец-то наступил рассвет. Он вернул людям бодрость и энергию. Будто и не было этой бессонной ночи. Оживлённые, они работали у самолётов. Бортмеханики быстро проворачивали винты, засасывая горючее в цилиндры, затем рывками толкали их с компрессии, а пилоты яро крутили пусковое магнето. Много раз повторялось то же самое, но захолодевшие моторы упорно не запускались.

Намучившись, Орлов сердитым взглядом окинул мотор и вылез из кабины.

Так же молча к нему подошли остальные.

– Надо бы факелы поделать. Да из чего только? – проговорил в раздумье Орлов.

– Найдём! – отозвался его механик. Поняв замысел пилота, он проворно сбросил с плеч комбинезон.

– Вот, – бросил он снятую байковую рубаху и стал натягивать свитер на обнажённое тело, принявшее вид гусиной кожи.

Орлов заботливо принялся помогать быстро одеться Ковылину, а Рожков с Глебовым накручивали клочки рубахи на рукоятки ручников, отвёрток. Крутили на всё, лишь бы огонь не обжигал руки.

– Греть! – приказал Орлов.

Самолёты развернули «хвостом» на ветер.

Все четверо быстро поднесли полыхавшие факелы к цилиндрам.

– Верхний, верхний цилиндр грей! – басовито кричал Рожкову Ковылин.

Ветер раздувал пламя, оно гудело, будто форсунка, облизывало ребристые головки цилиндров.

В аэропортах так моторы не греют, а на кромке льда это был единственный выход.

– Хватит греть! – опять раздался бас, и брошенные факелы зашипели на снегу.

Дорога была каждая минута.

Орлов сидел в кабине, а механик быстро проворачивал винт.

– Контакт! – крикнул он, резко дёрнув книзу винт.

С упоённо довольным видом, вытирая потное лицо, Ковылин смотрел, как вылетали сизые дымки от ритмично работающего мотора. Прогрели и так же запустили мотор второго самолёта. Вскоре машины, рассекая холодный воздух каспийского неба, парили в нём, а под упругими крыльями расстилался скованный льдами; грозный седой Каспий.

В колхозах тюленщики только ещё начинают говорить о предстоящем зимнем промысле, только ещё готовят флот, а каспийские лётчики уже ведут над морем разведку, определяют места будущих залёжек тюленя.

В это время море покрыто тонким прозрачным льдом, но воздушный разведчик замечает во льду множество миниатюрных лунок, похожих на пробоины от брошенных ребятишками камней для пробы первого льда.

Это «продухи», которые делает тюлень. Гоняясь в воде за рыбой, он через каждые 10-15 минут всплывает, сильной челюстью пробивает молодой лёд и через это отверстие дышит. По количеству «продухов» лётчики и намечают место будущей залёжки морского зверя.