В обличии человека - страница 10

Кокетливо забросив одну ножку на другую, она приподняла ровно подкрашенные брови и спросила:

– Александр Петрович, я считаю, что вы слишком рано ушли отдыхать. Вы еще в том возрасте, когда у мужчины открывается второе дыхание и он готов к новым победам.

– Не могу не согласиться, но, увы, как я уже не раз говорил, нужно уступать дорогу молодым и талантливым.

– Глупости и вздор! – эмоционально сказала она. – Молодежь сейчас слишком наглая. Они не уважают никого, кроме себя, хотят сразу всего и побольше. Но мы-то с вами знаем, что бесплатным бывает только сыр в мышеловке, хотя и за него бедное животное порой расплачивается своей жизнью. Ваше начальство глупцы! Разве они не видели, кого потеряли, – фыркнув, сказала она. – Я много слышала и читала о ваших заслугах и скажу вам, что не следует сдаваться.

– Спасибо. Я польщен. Но, уже хватит. Я свое отслужил. Надо отдохнуть. Кстати, у меня есть замечательное стихотворение на этот счет. Послушайте:

Все залились хохотом.

– Какая прелесть, – сказала Екатерина Владимировна, но это все равно не причина опускать руки!

Встав из-за стола, она подошла поближе к Александру Петровичу, который в этот момент аккуратно переворачивал мясо на огне, и интригующе сказала:

– А как вам идея заняться частным сыском, это очень увлекательно и, как я знаю, очень хорошо оплачивается, – улыбнувшись, сказала она. – Как интересно расследовать запутанные и загадочные убийства или кражи, разоблачать наглых и самоуверенных убийц, а, выводя на чистую воду очередного преступника, купаться в лучах славы, – восторженно сказала она.

Закончив повествовать, Екатерина Владимировна изможденно упала на скамейку и расхохоталась. Мужчины, переглянувшись между собой, удивленно посмотрели на нее.

– Предложение действительно звучит заманчиво, но, к сожалению, это не возможно, – слегка улыбнувшись, сказал Александр Петрович. – Детективы существуют только в кино, а в действительности это парочка сыскных агентств, где сидит несколько человек, работа которых заключается в слежке за каким-нибудь блудным мужем. Тем более в нашей стране по закону не положено создавать подобные агентства.

– Да, Катюша, ну ты и фантазерка! – сказал Илья.

– А я с вами не согласна, это действительно замечательное дело, добиться справедливости и дать возможность восторжествовать закону – это великая удача, – сказала она, – к тому же так вы сможете вернуться в дело, а заодно помочь бывшим коллегам. В общем, как только у нас кого-нибудь убьют, я сразу же дам вам знать, – подмигнув, сказала она, и все трое дружно рассмеялись.

– Почему смеемся? – с улыбкой, спросила только что подошедшая Настя.

На ее лице играла детская живая улыбка. Это была красивая молодая девушка с длинными русыми волосами, которые аккуратно спускались с худеньких плеч. Светлые облегающие брюки и белая приталенная рубашка прекрасно подчеркивали ее изящную фигурку. Каблуки от лаковых туфлей наполовину застряли в земле, и она все время переминалась с одной ноги на другую, чтобы никто не заметил, что туфли уже наполовину в грязи.

– Настя, ты опять в туфлях? – спросил Александр Петрович, – я же предупреждал тебя, что мы едем на природу, а не идем в театр.

– Папа, ну перестань, ты же знаешь, я не ношу другой обуви, и, вообще, я не могу понять, какая тебе разница. Ведь главное, чтобы мне было удобно, – с гордым видом сказала она.

– Все правильно ты говоришь, дорогая, – вмешалась в разговор Екатерина Владимировна. – Вот хотя бы посмотрите на меня, мне почти пятьдесят лет, а я до сих пор ношу туфли только на каблуках, и считаю, что это правильно. Неважно сколько женщине лет, и в каком месте заставила находиться ее жизнь, важно, чтобы она всегда оставалась женщиной. Будь это лето или зима, дождь или снег – пустяки, если я посчитаю нужным, то и в грязь надену белые сапоги и светлое пальто, – тоном, не приемлющим возражений, сказала она.

– Да, дорогая, иногда мне кажется, что я тебя совсем не знаю, хотя прожил с тобой почти всю жизнь, – с нежностью в голосе сказал Илья.